Залпы с берега

- Уточняю боевую задачу для вашей батареи. Первое - разрушить железнодорожную станцию Териоки. Второе - находиться в немедленной готовности прикрыть переход наших кораблей по Красногорскому рейду.

Не успел я опустить трубку, как прозвучал сигнал тревоги. Крутые трапы привели меня в боевую рубку. Усевшись за визир, начал привычным движением плавно разворачивать его, осматривая морской сектор. В окуляpax

поплыло северное побережье. Вот промелькнул мыс Йно. На нем виднеются одиночные домики. Сразу за мысом - полоса приморской дороги, за ней - зеленая поляна. Дальше - стена леса. Там - враг.

Начали поступать доклады. Капитан Макаров: первая башня к бою готова! Старший лейтенант Мельник: вторая башня к бою готова! Лейтенант Овсейчик: взвод управления к бою готов!

Доложил и я командиру форта: "Триста одиннадцатая береговая батарея готова к выполнению поставленной боевой задачи!" Затем по громкоговорящей связи обратился ко всем нашим бойцам и офицерам:

- Товарищи! Сегодня береговая и корабельная артилерия совместно с авиацией наносит удары для предварительного разрушения наиболее прочных оборонительных сооружений врага на Карельском перешейке. Нам выпала честь принять участие в этой операции. Призываю весь личный состав доблестно выполнить свои боевые обязанности, не посрамить ратной славы красногорцев!

Ровно в 8 часов 5 минут мы дали первый выстрел. После третьего выстрела с самолета-корректировщика сообщили:

- Цель пристреляна, в районе станции сильный взрыв. Солдаты мечутся в панике. Переходите на поражение!

Начался залповый огонь. Обе башни заработали на полную скорострельность.

Потом мне рассказыбали, какая жара стояла в башнях. Солнце раскалило броню. Горячий воздух вырывался из камор, когда открывались замки. Артиллеристы, хотя и остались в одних тельняшках, обливались потом.

На орудии сержанта Попова произошла неполадка: краснофлотец Яблоков доложил, что не закрывается в электрическую замок. Сержант тотчас же произвел его переключение и приказал работать вручную. Яблоков, вставив в гнездо розмах, принялся закрывать и открывать тяжеленную махину замка, стараясь не снизить скорострельности.

- Молодец, Яблоков! - подбадривал командир орудия замкового, тельняшка на котором промокла насквозь. - От наших снарядов фашистам еще жарче!

И комендор выдержал огромную физическую нагрузку, обеспечив полную скорострельность орудия. Передовой расчет не посрамил своего доброго имени.

В этот день отличились многие. В зарядном погребе подносчику полузарядов комсомольцу Ефимову пришлось одному работать за двоих. Когда в перерыве между стрельбами его спросили: "Справишься ли и дальше с такой работой?" - он ответил: "До тех пор, пока не упаду, погрузку полузарядов обеспечу. Уверен, что задержек из-за меня не будет". Ефимов действительно не подкачал: подача полузарядов шла непрерывно.

Вместе с нами вели огонь 312-я и 343-я батареи. На долю подчиненных Николая Новицкого выпал особенно тяжелый труд - стрелять им пришлось больше всех. И Краснознаменная батарея вела бой так, как это подобает орденоносному подразделению.

Десять часов не прекращали красногорцы методического огня, перемежаемого огневыми налетами. Над батареями висело голубоватое облако дыма. Орудийные залпы сливались в сплошной неутихающий гром. Воздух, прокаленный солнцем и сгоревшим порохом, дрожал, колебался над фортом. И сквозь это зыбкое марево я видел в визир, как на вражеском берегу поднимались то густо-черные, то серо-желтые гигантские фонтаны взрывов.

На воздух взлетали склады и эшелоны с боеприпасами, рушились укрепления, выходили из строя батареи врага. В результате артиллерийского огня и двух массированных налетов авиации за этот день было разгромлено 176 неприятельских объектов из 189, намеченных к уничтожению. Был также подавлен огонь 25 вражеских батарей. Всего за 9 июня береговая и корабельная артиллерия провела 156 боевых стрельб, израсходовав 4671 снаряд калибром от 130 до 406 миллиметров.

Но, понятно, все эти цифры стали мне известны значительно позже. А тогда, вечером, командование сообщило нам об итогах дня в более общей и эмоциональной форме: укрепления врага обращены в прах! Те самые укрепления, которые, как писал противник, "не пробьет ни один, ни тысяча русских снарядов. Еще не создали москали снаряд такой пробивной силы, который смог бы сокрушить наши узлы".

О событиях доследующих дней у меня сохранились дневниковые записи. Вот они:

"10 июня. В 2 часа 14 минут получен сигнал "Орел" плюс один час". Это значит, начало артподготовки в шесть плюс один, т. е, в 7 часов. В 2 часа 42 минуты "плюс один час" к сигналу "Орел" отменили. Значит, открывать огонь будем в шесть ноль-ноль.

На этот день нашей и 312-й двенадцатидюймовой батарее поставлена задача: огневыми ударами по районному центру Райвола, цели No Г-215 и Г-216 нарушить управление и воспрепятствовать подходу резервов противника.

В 5 часов 3 минуты батарее объявлена боевая тревога.