Залпы с берега

Учеба у собственных подчиненных никогда не казалась мне делом зазорным, умаляющим командирский авторитет. Некомпетентность, прикрываемая личиной всезнайства, неизбежно рано или поздно проступает наружу и наносит тяжкий удар по престижу. Другое дело, когда начальник ставит перед подчиненным вопрос так: «Этого я пока еще как следует не знаю, но с твоей помощью хочу узнать не хуже, чем знаешь ты». Обычно тот испытывает и гордость (ведь обратились-то не к кому-нибудь, а именно ко мне!), и уважение к начальнику (понимает важность моего дела и не стесняется поучиться!).

Правда, до сих пор мне не приходилось в такой мере обращаться к заимствованию знаний у подчиненных: техника, с которой я раньше имел дело, была во много раз проще и лучше мне знакома. Теперь же пришлось встретиться с исключительно сложной и разветвленной системой взаимосвязанных устройств. И если я знал систему в целом, если мог даже неплохо управлять ею, то в знании отдельных механизмов и узлов мне, понятно, было далеко до старшин-сверхсрочников. Ведь они по десятку лет занимались своим делом, и подведомственная техника была освоена ими до последнего винтика, до последнего контакта...

Проводились у нас занятия с командным составом и в масштабе дивизиона. На них разбирались разного рода тактические вопросы, анализировались особенности боевых действий противника. Чаще всего практиковались мы в подготовке исходных данных и в управлении огнем. Для этого существовали специальные учебные приборы. Ведь очень важно, чтобы человек, управляющий стрельбой, увидев, куда упали снаряды, или получив об этом доклад, ввел необходимые корректуры мгновенно, не задумываясь. И конечно же, достичь автоматизма в этом деле можно было лишь путем многократных тренировок.

Так текла наша жизнь в первую военную зиму. Несмотря на холод и голод эти жестокие спутники блокады, мы учились, несли службу. Время от времени звенела рында, гудели ревуны в землянках, возвещая боевую тревогу, и мы разбегались по своим постам, чтобы послать на головы врага две тонны металла в каждом залпе. Для нас это был бой, и, как всякий бой, он требовал высшего напряжения нравственных и физических сил.

На должности первого заместителя командира батареи я пробыл недолго. В конце января Тудера назначили командиром железнодорожного артиллерийского дивизиона. Вместе с Львом Марковичем ушел и комиссар Томилов. Вновь я стал командиром 311-й.

Передний край

 Каждое утро нам приносят газеты. Точнее, газету «Боевой залп». Эта маленькая двухполоска Ижорского сектора, издаваемая в Лебяжьем, очень популярна у нас. Флотскую и центральные газеты мы получаем в небольших количествах, а главное, редко и нерегулярно. Иногда доставляют сразу пачку за всю неделю. Ничего не попишешь — блокада. Радио удается слушать не всегда и не всем, А «Боевой залп» хоть и скупо, но аккуратно информирует нас о событиях на фронтах и на всем белом свете. Потому и отношение к этой газете серьезное.

С интересом узнаем мы из нее и о боевых буднях нашего сектора, об отличившихся бойцах и командирах. Хозяйство наше не маленькое, и без газеты трудно было бы знать, чем живет ораниенбаумский пятачок, какие события происходят на нем. А знать хочется. Ведь для нас на пятачке, в «Лебяжьенской республике», конкретно и зримо сосредоточены все черты родной страны, всего того, что находится за огненными линиями фронтов и полосами оккупированных территорий, всего, что выражается в двух емких словах: Большая земля. И потому события местного масштаба наполнены для нас особой значительностью.

Мы хорошо знали таких сотрудников «Боевого залпа», как писатель Лев Успенский, художник Лев Самойлов. Частыми гостями были у нас корреспонденты газеты В. Милютин, Г. Павлятенко и Д. Лизарский. Эти неутомимые журналисты появлялись то на батареях Красной Горки, то у связистов, то на переднем крае среди разведчиков и пулеметчиков. И результатом каждого такого выхода были корреспонденции и репортажи в «Боевом залпе», которые с помощью газетчиков писали краснофлотцы, сержанты и командиры.

Вот что писалось, например, в одной из боевых корреспонденции о вылазке разведотряда Ижорского сектора под командованием капитана Г. В. Комова.