Залы Штормового Предела

Тамлин согнул правую руку. Придавленная ранее столом, она раздулась так, что перчатка сжала запястье, как жгут. — Боже мой, ну и ночка! После этого мы должны были пойти выпить. Ну ладно, давай вернемся домой и переоденемся. Снова. По крайней мере, отец будет доволен, что я договорился о тарифах на ворота до исчезновения Заррины.

* * * * *

— Безвольный, безрукий, твердолобый избалованный придурок! То, что ты сейчас мне рассказал — это самый сногсшибательный идиотизм, который я когда-либо имел несчастье слышать, не говоря уже о том, чтобы принимать в нем участие!

Тамалон Ускеврен Первый только разогревался. Невероятно взволнованный, он расхаживал перед камином в своей конторе. Тамлин ерзал на деревянном стуле с высокой спинкой, а Вокс и Эскевар стояли позади него в таком же молчании.

— Зачем раздаривать только пошлины на ворота? — бушевал старец. — Почему бы не отдать все наши контракты? Почему бы не вырвать ключ от семейных сундуков из моей старческой, парализованной руки и не распахнуть ворота нашей жалкой лачуги-усадьбы и обеими руками рассыпать наше золото и серебро по улицам, чтобы каждый нищий мог их собрать? За что боги наказали меня сыном, чья пустая голова заросла паутиной? Ну почему судьба не послала мне слюнявого, невнятно бормочущего идиота, которого я мог бы каким-то крошечным образом, благодаря долгим часам мучительного труда, обучить выполнять полезную работу, например, приносить дрова или кормить свиней? Вместо этого я испытываю ужасные мучения, видя, как этот болван с дыней на плечах разрушает всю мою работу и швыряет мое состояние на ветер с самых высоких башен Штормового Предела, нашего родового поместья на данный момент, потому что я не сомневаюсь, наступит время платить по счетам, и мы обнищаем и забьемся в сточные канавы из-за вопиющей, неуклюжей ошибки моего сына.

Там было еще много чего, но в конце концов старейшина выдохся. Он рухнул в кресло и выпил залпом остывшее вино. Тамалон Ускеврен, «Старый Филин», был похож на своего сына. Он поседел и покрылся морщинами, но никогда не сутулился, а его темно-зеленые глаза и все еще черные брови могли заставить нахмуриться даже принца, не говоря уже о том, кто промотал его деньги.

Комната отражала этого человека: аккуратный, эстетичный, интеллигентный, застегнутый на все пуговицы. На аккуратно накрытом столе лежала поздняя закуска, ждала шахматная партия, стопка раскрытых книг. Тихая непринужденность с роскошью, древними богатствами и секретами исходила от стен.

Когда отголоски этой тирады стихли, Тамлин негромко откашлялся. — Если я не ошибаюсь, ты, кажется, расстроен, отец. Возможно ли, что, хотя мы не должны останавливаться на этой неприятной теме, ты мог бы сказать, почему?

— Почему? — Патриарх свирепо смотрел на него до тех пор, пока Тамлин не почувствовал себя бурундуком, столкнувшимся с лесным волком. Тамалон чеканил каждое слово. — Потому что ты не сумел договориться о контракте в интересах семьи, сынок. Вот почему.

— А. Тамлин переваривал эту новость, но сосредоточенность была непривычным занятием. — Хм, может ты объяснишь, что не так? Я действительно обеспечил налоговые права на Западные ворота, куда заходят фермеры. Это обещает принести неплохие деньги.

Тамалон издал сдавленный звук и отхлебнул вина, словно выпивая яд. Тяжело вздохнув, он признал — да, ворота принесут монету-другую. Вот чем занимаются фермеры: мелочью. Видите ли, у них не так уж много свободного времени, ведь сборщики налогов Хулорна объезжают фермы и собирают налоги первыми. Все, что ваша семья может собрать у западных ворот, — это подушный налог на домашний скот: монета с головы. В хороший день мы могли бы собрать сотню или даже больше.

— Ага. — Тамлин сделал вид, что задумался. — сотня монет. На это я мог бы купить... ух...

— Посмотрите на моего сына, министра финансов, который не знает, сколько что-нибудь стоит, считает, — отрезал отец. — Тамлин, за сотню медяков можно купить тебе новую пару перчаток. Не так уж много, учитывая, что ты уже потерял двенадцать пар этой зимой. Твой бюджет на одежду, кстати, в три раза больше, чем тратят младшие дети, но мы будем плакать об этом позже. А теперь позвольте мне объяснить, почему я хочу, чтобы Заррина Фоксмантл была моим сыном, а ты, Тамлин Ускеврен второй, был рыборезом, потерявшимся во время шторма в дырявой лодке на озере драконов!