Замаранные

Еще через десять минут на улицу вышел Фабер, угрожающе размахивая руками, словно собирался стрелять из шестизарядного револьвера. За ним с застывшими глазами шагали Горан и Дикон. Мне знаком этот взгляд. Такое выражение лица появляется, когда на тебя орет старший сержант, да так, будто пытается содрать кожу с твоего лба. Могу спорить, что Фабер взывал к справедливости, грозился пожаловаться на преследование и называл шефа полиции прозвищем, которое ему было известно еще с тех времен, когда они вместе играли в гольф. Горан постучала двумя пальцами по предплечью Дикон.

«Успокойся, – означал этот жест. – Мы все делаем правильно».

Фабер разве что не пританцовывал; с противоположной стороны улицы я видел, как трясется его рыжеватая бородка.

Это казалось забавным, вот только нельзя было исключать, что Конни убил именно он.

Губы детектива Горан двигались, и я сумел заполнить лакуны.

Можете прогуляться, мистер Фабер, но не уходите далеко. Я буду вам звонить.

Что ж, лиса в курятнике.

«Но кто здесь лиса?» – спросил Призрачный Зеб.

Я и сам не знал. Эта поговорка всегда меня смущала.

Фабер отключил сигнализацию своего новенького «Мерседеса», а полицейские вернулись к своему потрепанному седану, наверное думая о том, что выбрали неправильную работу.

«Что теперь, гений? У всех есть машина – кроме тебя».

Похоже, Призрачный Зеб надолго поселился у меня в голове.

Ты стал моим невидимым закадычным дружком.

«Да пошел ты».

Очаровательно. Мне нужно завести себе настоящего друга, которого я мог бы оставлять в другой комнате.

Так или иначе, но проблему с транспортом я решил. По всему городу расположено множество городских велостоянок – часть программы мэра «За чистую окружающую среду» наряду с пакетами для уборки собачьего дерьма и борьбой с лачугами пьяниц.

Я поспешно вышел из ресторана, оставив индейку нетронутой, и провел своей кредиткой вдоль считывающего устройства на велосипедной стойке. Учитывая вечерние пробки, отсюда до Атлантик-Сити я без особых усилий смогу держаться за Фабером. А вот он едва ли сумеет меня догнать, если я захочу оторваться. На самом деле я очень надеялся, что у него возникнет такое желание. Все стало бы намного проще – закон джунглей.

Я еще продолжал засовывать брюки в носки, когда заметил, что Дикон делает ленивый разворот. Полицейские тоже собирались следить за Фабером.

«У нас большой конвой»,[39] – запел Призрачный Зеб.

Я кивнул, перекидывая ногу через велосипедную раму. Мне всегда нравилась эта песня. К тому же сейчас она вполне соответствовала случаю.

* * *

Раньше ездить на велосипеде было совсем не так опасно. Меня три раза чуть не задавили, пока я пересекал площадь. Три раза! Я патрулировал в горячих точках, но и там не подвергался такой опасности. Наконец какой-то болван в пикапе вынудил меня соскочить с велосипеда и постучать ему по кузову, чтобы держал дистанцию.

К счастью, полицейские слишком пристально следили за машиной Фабера, в противном случае они бы заметили мое фиглярство. Но тут им пришлось резко свернуть за угол, и они едва успели это сделать перед тем, как на светофоре загорелся красный свет.

Я бросил на болвана в пикапе последний строгий взгляд и принялся крутить педали.

«Нелегко произвести впечатление, когда сидишь на велике», – посочувствовал мне Призрачный Зеб.

Я не стал с ним спорить.

* * *

Когда Фабер остановился, я ударил по тормозам и спрятал велосипед за грудой отходов, выросшей возле старого двухэтажного здания, где раньше находился китайский ресторан, судя по запаху мусора.

«“Цветок Лотоса”. Помнишь те китайские роллы?»

Да. Теперь я вспомнил. Они его закрыли?

«А ты сам как думаешь?»

Призрачный Зеб стал немного агрессивным. Как если бы я дал себе разрешение быть психом.

Я взобрался на холм, от которого воняло креветками, и проверил улицу при помощи прибора ночного видения времен Вьетнама, купленный в ломбарде Адской Кухни.[40] Он все еще хорошо работал, хотя несколько лет пролежал в сумке. Стало уже довольно темно, но прибор усиливал свет уличных фонарей в несколько тысяч раз, что давало мне возможность разглядеть бар, в сторону которого шагал Фабер. Престижное заведение, называвшееся «Медное кольцо». Одно из тех мест, куда мне удастся войти только в том случае, если я этого по-настоящему захочу. Фабер бросил ключи несчастному придурку-швейцару и уверенно прошел мимо. Я прекрасно понимал, как чувствовал себя придурок.

Горан и Дикон поставили машину в переулке и быстро заняли стандартные позиции для слежки. Наклонились вниз и открыли окна. Через две минуты с обеих сторон появился дым. Через пятнадцать минут Дикон отправилась за кофе.