Замечательные женщины

– Вы съели кусочек моего домашнего слоеного пирога, отец? – озабоченно спросила мисс Стэтхем. – Мне так хотелось, чтобы именно вы попробовали.

– Спасибо, очень вкусно, – рассеянно пробормотал тот.

– Что-то я сомневаюсь, – вполголоса сказала мне мисс Стэтхем. – Он взял только тарелочку печений и глазированных кексов.

– Может быть, отец Грейторекс пробовал, – предположила я.

– Если хотите знать мое мнение, большую часть слопали мистер Моллет и мистер Конибир. Они первыми пили чай. Еще я видела, как Тедди Лимон взял кусок.

– Уверена, он заслужил хороший полдник, – заметила я. – Он поработал как следует.

– Да, а мистер Моллет и мистер Конибир даже пальцем не пошевелили. Только, как обычно, путались у всех под ногами.

Группка распалась, и мы вернулись к столам, чтобы собрать оставшееся. Еще один благотворительный базар подошел к концу.

Ко мне с сияющими глазами подошла Уинифред.

– Ах, Милдред, – выдохнула она, – как, по-вашему, ее зовут?

У меня не было на этот счет никаких предположений.

– Аллегра! Разве это не чудесно? Аллегра Грей.

Я подумала, действительно ли это настоящее имя миссис Грей или она взяла его себе взамен более расхожего и менее интересного.

– Кажется, Аллегрой звали незаконнорожденную дочь Байрона? – спросила я.

– Байрон! Великолепно! – Уинифред благоговейно сжала руки.

– Не вижу тут ничего великолепного, – отрезала я.

– Но ведь Байрон такая романтическая личность, – отозвалась Уинифред. – Это же самое главное, верно?

– Вот как? – переспросила я, все еще исполненная решимости не восхищаться миссис Грей. – Разве в людях не ищут других качеств?

– Ах, Милдред, вы такая практичная, – рассмеялась Уинифред. – А я всегда была романтичной и глупенькой… Просто вы такой уродились.

Я подумала о Кристине Россети в мягкой обложке из зеленой замши. «Когда умру я, дорогой…»… А ведь тут никакого «дорогого», вероятно, никогда и не было. И разве все мы чуточку не отличаемся друг от друга? Я мысленно перебрала своих знакомых с точки зрения великолепия и романтики. Знакомых у меня, конечно, совсем немного, и среди них нет практически никого, кого можно было бы назвать великолепным и романтичным. Священников можно и нужно сразу вычеркнуть, так что практически никого и не оставалось. Только, возможно, Роки Нейпир и Иврард Боун, каждый из которых был по-своему хорош собой. Роки к тому же обладал шармом и множеству женщин, наверное, казался великолепной и романтической личностью.

Тихонько прокравшись в свою квартиру, я принялась готовить ужин. В доме, казалось, было пусто. Вечер субботы. Возможно, так и должно быть: я сижу одна и ем очень маленькую отбивную котлетку, потом помою посуду и буду с вязаньем слушать по радио «В субботу вечером». Интересно, куда пошли Нейпиры? Они ушли вместе или Елена ушла с Иврардом Боуном? «Мой сын на собрании Доисторического общества…» Я рассмеялась, склонившись над раковиной, в которой мыла сковороду. Уж в нем-то точно нет ничего романтического, но, возможно, он самую чуточку великолепен?

Глава 8

В следующие несколько недель погода улучшилась, и внезапно наступила весна. Пришло время моего ежегодного ленча с Уильямом Колдикотом, братом моей подруги Доры. Это была церемония, уходившая корнями в те дни, когда Дора и, возможно, даже сам Уильям надеялись, что «из этого что-то выйдет». Но с годами наши отношения перетекли в нечто комфортно-скучное. Не помню, когда я наконец поняла, что Уильям не из тех, кто женится, и что я сама нисколько на это не в обиде. Теперь представлялось вполне естественным, что, когда мы оказывались вместе в такси, он вздыхал: мол, «какое облегчение сесть», а не «как приятно очутиться наедине с тобой». Его одержимость тем, что он ест и пьет, я тоже принимала как данность и даже находила довольно трогательной, если учесть, что и мне самой она была во благо: в обществе Уильяма вкусный ленч всегда был обеспечен.

Он работал в каком-то министерстве возле Уайтхолла и с годами превратился в ничем не примечательного человека под сорок с удивительно яркими глазами-бусинками. Мы всегда встречались в каком-нибудь ресторане в Сохо, где его все знали, и сегодня, спеша туда (поскольку я немного опаздывала), я вдруг подумала, что Уильям не самая подходящая компания для ленча в ясный весенний день. Наиболее очевидным кандидатом была бы какая-нибудь романтическая личность. Голубое небо с пухлыми белыми облаками, ласковый ветерок, веселые шляпки на встречных женщинах, мимоза на тележках уличных торговцев – все это отвращало меня от общества Уильяма с его озабоченностью своим здоровьем и своим меню, с его злорадной язвительностью старой девы и упоенной тягой к сплетням.