Замечательные женщины

– Ничто не бывает так к лицу, как бархатная шляпка, – продолжал Роки, – а коричневый подчеркивает цвет ваших глаз, которые напоминают хороший темный херес.

– С Иврардом встретимся на месте, – довольно нетерпеливо вмешалась Елена. – Нам придется обсудить последние мелочи, поэтому, может, ты позаботишься о Милдред? – спросила она, поворачиваясь к мужу. – Думаю, нам лучше взять такси.

Помещения научного общества располагались неподалеку от Сент-Эрмин, и, когда мы проезжали мимо, я указала Елене на церковь.

– Разве здание не обрушилось? – удивилась она. – Надо же, устраивать службу среди развалин! Я бы сказала, в этом есть что-то особенно святое.

Я объяснила, что один неф уцелел и службы ведутся там, но, наверное, она нервничала, думая о докладе, поскольку совсем меня не слушала. Через пару минут такси остановилось возле солидного с виду викторианского дома, на двери которого висела латунная табличка научного общества.

В холле Елена расписалась за нас в книге посетителей, и мы поднялись в библиотеку, где должно было состояться чаепитие. Иврард Боун, элегантный и довольно сердитый, ждал у дверей.

– Я уже думал, ты не приедешь, – сказал он Елене, потом небрежным кивком поздоровался со мной и Роки.

– Пожалуй, нам лучше удалиться в уголок и понаблюдать за ученым сообществом, – предложил Роки, – но лучше бы расположиться поближе к закускам. Рискну предположить, что когда дело доходит до кормления, эти ученые ничем не лучше туземцев.

– Боюсь, мы даже хуже, дорогой сэр, – отозвался стоявший рядом с нами пожилой мужчина с крупной головой. – У так называемых туземцев в том, что касается приема пищи, сложный порядок первенства, а у нас – страшно сказать! – каждый за себя.

– Выживают сильнейшие? – откликнулся Роки.

– Да, возможно. Надеюсь, мы не забудемся окончательно и пропустим вперед дам, – продолжал старик, кланяясь в мою сторону. – А вот и наша замечательная мисс Кловис с чайником. – Отвернувшись, он деловито занялся чашками и блюдцами.

– Как по-вашему, он нам принесет? – спросила я у Роки.

– Ну, после таких слов я полагаю, что хотя бы вам чашка чаю обеспечена.

Но мы ошиблись, поскольку наш собеседник быстро налил себе чаю, наложил на тарелку самых разных сандвичей и печений и удалился со своей добычей в противоположный конец комнаты. На наших глазах точно так же поступали другие мужчины средних и преклонных лет, лишь одного из них задержала женщина, властно крикнувшая: не забудь, Герберт, мисс Джеллинк молока не надо!

Мы с Роки присоединились к общей толкотне и, в свою очередь, удалились с добычей к удобному книжному шкафу, где можно было поставить чашки на полку.

– Эти книги явно никто не читает, – сказал Роки, изучая корешки. – Но какое утешение знать, что они есть, на случай, если захочется почитать! Уверен, они окажутся поувлекательней многих современных. «Дикие звери и их повадки», «Пять лет среди каннибалов Конго», «С фотоаппаратом и ручкой в Северной Нигерии», «Солнцепек и буря в Родезии». Какая жалость, что книг с такими названиями больше не пишут. Сегодня, сдается, уже нельзя просто показать фотографию «Автор с друзьями-пигмеями» – нас бы назвали уныло академичными.

– Можете написать книгу о своих приключениях в Италии, – предложила я. – Ей такое название вполне подошло бы.

Мы забавлялись, обсуждая различные вариации на ту же тему, но в самый разгар наших фантазий подошли Иврард и Елена и стали показывать нам самых значительных среди присутствующих. Президентом оказался высокий, мягкий с виду старик с белой реденькой бородкой, в которой застряли крошки меренги. В молодости он, по словам Елены, писал подстрекательские памфлеты об устройстве Вселенной.

– Кажется, отец выгнал его из дому, – прокомментировал Иврард. – Понимаете, он был пастором методистской церкви, а когда узнал, что его сын воинствующий атеист, обстановка в доме, наверное, накалилась.

– Тот старик – атеист? – воскликнула я, не в силах поверить, что кто-то, казавшийся таким мягким и благообразным, может оказаться столь шокирующей личностью. – Но он совсем не похож на атеиста. Скорее уж на епископа.

– Или на старомодное представление о Всевышнем, – подбросил Рокки. – Так и хочется нарисовать себе сцены в викторианской семье: гнев отца, слезы матери, ужасающие ссоры за завтраком. Но какое это сейчас имеет значение? Через несколько лет они воссоединятся на небесах.

– Ах, милый, – раздраженно сказала Елена, – какой ты нелепый! После я познакомлю тебя с действительно стоящими людьми: Эпфельбаумом, Тиреллом Тоддом и Стейнартцем из Йеля. Это новое поколение.

– Звучит заманчиво, – очень серьезно отозвался Роки.

– Наверное, нам пора идти, – сказал Иврард. – Президент как будто сдвинулся с места.