Замечательный случай

— Говорятъ, произнесъ старый трактирщикъ, почтительно молчавшій въ продолженіе этой технической бесды, — что изъ Газельворта прислано сюда не мене трехъ полисменовъ, и они сторожатъ по ночамъ въ дом лорда Авелинга… все изъ-за брилліантовъ милэди. Играютъ они въ домино съ лакеями отъ скуки.

При закат солнца на другой день, м-ръ Уаткинсъ, забравъ свой мольбертъ, полотно и довольно объемистый ящикъ съ разными другими принадлежностями, пошелъ по живописной тропинк, которая вела, черезъ рощу, къ Гаммерпондъ-Парку, и занялъ выгодную стратегическую позицію противъ дома. Его увидалъ тутъ м-ръ Рафаэль Сантъ, возвращавшійся черезъ паркъ отъ мловыхъ копей, виды которыхъ годились ему для его эскизовъ.

Разсказы Пирсона о новоприбывшемъ оригинальномъ художник затрогивали его любопытство, и онъ свернулъ немного съ своей прямой дороги, чтобы потолковать съ м-ромъ Смитомъ о новооткрытомъ искусств писать картины ночью.

М-ръ Уаткинсъ — Смитъ не замчалъ, невидимому, приближенія живописца. Онъ только что оторвался отъ пріятельской бесды съ гаммерпондскимъ дворецкимъ, въ числ обязанностей котораго была и прогулка съ тремя господскими собаками, посл его службы у обденнаго стола. По его удаленіи съ этими породистыми псами, м-ръ Уаткинсъ занялся снова усерднымъ растираніемъ красокъ на своей палитр. Сантъ, подойдя ближе, былъ пораженъ яркостью того зеленаго цвта, который представился его глазамъ. Будучи строгимъ, крайне чувствительнымъ колористомъ, онъ даже свистнулъ отъ изумленія. М-ръ Уаткинсъ оборотился къ нему сердито, но Сайтъ не могъ удержаться, чтобы не сказать:

— Скажите на милость, что вы намрены длать съ этой противною зеленью?

М-ръ Уаткинсъ догадался, что эта ослпительная яркость, которая могла восхищать дворецкаго, была, можетъ быть, промахомъ въ техник искусства. Онъ посмотрлъ нершительно на Санта: тотъ продолжилъ:

— Простите мою грубость, но, право, эта зелень — что-то ошеломляющее. Она просто ржетъ глаза. Куда вы ее употребите?

М-ръ Уаткинсъ собирался съ мыслями. Выйти изъ затруднительнаго положенія можно было только смлымъ натискомъ на врага.

— Если вы пришли сюда затмъ, чтобы мшать мн работать, сказалъ онъ, — то я выкрашу этой зеленью вашу физіономію.

Сантъ отошелъ прочь, потому что былъ человкъ мирный, притомъ склонный смотрть на все съ юмористической стороны. Встртивъ по дорог Пирсона и Уайнрайта, онъ сказалъ имъ: — «Этотъ Смитъ или геній, или опасный сумасшедшій. Подите и посмотрите на его зеленую краску…» Онъ пошелъ дале, представляя себ съ улыбкою то, что произойдетъ у мольберта, при весьма вроятномъ большомъ расточеніи зеленой краски…

Но его ожиданія не оправдались. М-ръ Уаткинсъ принялъ Пирсона и Уайнрайта гораздо милостиве, нежели его, объяснилъ имъ, что зеленая краска назначается имъ лишь для подмалевки, прибавя, на сдланное ему замчаніе, что это совершенно новый методъ, изобртенный имъ самимъ. Но онъ не сталъ распространяться на этотъ счетъ, выразивъ даже прямо, что не намренъ длиться тайнами своей особой техники со всякимъ прохожимъ… хотя теперь развелось много лицъ, старающихся подглядть пріемы мастеровъ… Эти прозрачные намеки избавили его тотчасъ же отъ присутствія молодыхъ художниковъ.

Сумерки сгущались. Показалась одна звздочка, потомъ другая. Въ рощ, окружавшей домъ слва, все затихло; самое зданіе утратило, мало по малу, свои подробныя очертанія и казалось лишь безформенной темной массой; но, вдругъ, окна главнаго салона ярко освтились, потомъ показались огоньки кое-гд и въ другихъ покояхъ. Если бы кто ни будь подошелъ къ мольберту въ эту минуту, то увидалъ бы, что при немъ нтъ ни кого, но что на двственномъ полотн выведено ярко-зеленою краскою одно хотя краткое, по очень невжливое слово. М-ръ Уаткинсъ находился, въ это время, въ ягодномъ садик, вмст съ своимъ ассистентомъ, незамтно пробравшимся къ нему черезъ проселокъ.

М-ръ Уаткинсъ былъ очень доволенъ своею выдумкою, позволявшею ему провести вс свои воровскія приспособленія смло, на глазахъ у всхъ, къ самому мсту операцій и не возбудитъ ничьего подозрнія. «Вотъ уборная миледи, — сказалъ онъ своему помощнику, и мы влземъ въ нее, лишь только горничная унесетъ свчу и спустится внизъ, чтобы ужинать. Какъ красивъ домъ, однако, теперь, при свт звздъ и съ огнями внутри! Клянусь, Джимъ, что мн очень хотлось бы быть заправскимъ живописцемъ для того, чтобы снять этотъ видъ!.. А протянулъ ли ты проволоки и поперекъ той дорожки, которая идетъ отъ прачечной?»