Замедленное падение (СИ)

Очнулся через час, рассказал, что произошло. Теперь я понимаю, почему его тошнило. На них с Лестер напали крысы. Он отбился, а её загрызли. Они её просто съели у него на глазах. Прости, Джунипер. Покойся с миром. Хотя о чём я? Какой мир?

Ещё Д. рассказал: они так же, как и мы с В., очнулись где-то в незнакомом месте. Попытались подняться, свалились от головокружения. Потом очнулись в святилище с 55 колоннами. Там был эорда — видимо, жрец или священник. Он проводил ритуал с белой фигуркой ребёнка — наливал в чашу из белого камня кровь — эордианскую, фиолетовую — и совершал омовения. Д. сказал, что самым страшным было то, что кровь не оставляла на фигурке следов, не приставала к белоснежному камню, не пачкала его. Потом жрец заметил их с Л. и бросился к ним с ножом. Тут уж они кое-как собрали себя с пола и рванули на выход. Бежали долго, пока не выдохлись. Остановились передохнуть и поняли, что не представляют, где находятся и как вернуться в лагерь. Потом пошли наугад и наткнулись на логово крыс. Л. шла первой и попалась первой. Д. смог убежать. Он пытался помочь, но крыс были сотни, и крупных, по словам Д., размером с собаку.

Д. упал в обморок, а когда очнулся, увидел, что лежит уже в другом коридоре. Пошёл по нему и через четверть часа увидел лагерь и меня.

Кто-то его вытащил. Кто? Кто здесь на нашей стороне?

24 октября 1993

Свернули лагерь, весь день шли назад по составленной мною карте. Пару раз натыкались на завалы на пути. Пока удавалось перебраться, но что будет, когда не удастся? Нам ни за что не выбраться отсюда, если мы не сможем двигаться по своим же следам.

Вольф вообще не разговаривает. Изъясняется жестами. Мы с Д. сначала подумали, что у него что-то с зубами или с глоткой, но во время привала, за обедом, он снял повязку, и я рассмотрел его рот — вроде бы всё в порядке. Наверно, он просто совершенно подавлен. Неудивительно. Нас осталось трое из 10. И впереди ещё путь назад — не менее опасный, чем путь сюда.

Дрейк оправился после крысиных укусов. Подозрительно быстро оправился. И тоже всё время молчит. Чувствую опасность.

Кем они оба стали? А может, это со мной самим что-то не так?