Замена отцу

– Костя, очнись! Костя!

Короткий сон наяву растворился в лучах полуденного солнца. Рыжий увидел перед собой морщинистое лицо моряка и перевел взгляд на ногу. Перелома не было, кожа осталась целой.

– Ты чего удумал? – спросил боцман. – Не надо мне тепловых ударов.

– Это не тепловой удар, – возразил парень.

– Тогда вставай, чего разлегся, – воскликнул Федя, пытаясь хотя бы казаться жизнерадостным.

– Ты видел, как погиб мой отец? – спросил Костя властным голосом и сам удивился интонации.

– Почему ты спрашиваешь? – боцман тревожно посмотрел на кадета.

– Я там был… только что, – растерянно ответил рыжий.

– И правда, не тепловой удар, – последний налет оптимизма сошел с Феди. Моряк вцепился в Костино плечо и предложил: – Нечего тебе работать в таком состоянии. Лучше заварю чаю. У меня, вроде, коробка с печеньем завалялась. Берег для особого случая, а то сладостей здесь не дождешься.

– При одном условии, – произнес Костя. – Ты расскажешь мне, как это случилось.

* * *

Йося стоял под холодным душем. Разгоряченному матросу хотелось остыть, но тонкая струйка из смесителя бесила еще больше. Кто бы мог подумать, что его будут так бессовестно использовать. Пустые обещания – вот, чем была исполнена жизнь. Сколько раз Йосю заверяли: еще ходка, а потом возьмем офицером. И так четыре года. Скоро диплом обновлять, а стоит он дорого – Спицын до сих пор не скопил на это удовольствие. Подумаешь – полететь за границу, нормально отдохнуть. Вариант для слабаков. Высший пилотаж – хотя бы за несколько лет заработать на документы.

Когда-то перед Йосей рисовались заоблачные перспективы. Учеба в престижном вузе на бюджетной форме сулила молочные реки и кисельные берега, но обернулась только ржавой водой из-под крана да нищенской зарплатой матроса.

Федя ведь в курсе ситуации, но продолжает заваливать работой, будто Спицын его личный раб. Матросу приходится стоять за себя и перечить старику. Благо, боцман – что тот евнух. Смелости быть жестким не хватает, и можно хоть весь день сидеть в каюте. Все равно никто не узнает.

Убедившись, что лучшего напора не предвидится, Йося наспех вытерся. Дверь кабинки скрипнула, выпуская матроса. Короткий взгляд в зеркало.

– Костя, какого хрена? – выпалил Спицын, глядя в отражение за спиной.

Рыжий чудик ничего не ответил, зато криво улыбнулся.

– Костя, мать твою, – процедил Йося. – Вали отсюда.

Человек не послушался и стал медленно приближаться.

– Ну все, – смуглый парень замахнулся для удара, но позади никого не оказалось. – Сбежал, паршивец.

Матрос опять посмотрел в зеркало. Рыжий подошел почти вплотную. Душевая была пуста – Йося проверил. Глаза человека закатились, а корявая ухмылка стала по-настоящему зловещей.

– Что за черт? – испугался Спицын.

Отражение хотело ударить. Парень ловко увернулся. С жутким грохотом на голову посыпались осколки. Зеркало разбилось вдребезги, словно по нему действительно зарядили кулаком. Где-то вдалеке раздался противный смех, отбиваясь эхом. Волны ужаса накатывали на Спицына одна за другой.

Матрос заметил, что кричал, только когда в легких закончился воздух. Озираясь по сторонам, Йося никого не обнаружил. Кусочки стекла в волосах посыпались на пол. Спицын сидел под стенкой в одиночестве стучал зубами, будто его знобило.

Встал. На ватных ногах дошел до двери и рванул что есть мочи в каюту.

Вот, что значит – настоящий животный страх. Только враг был неосязаем.

* * *

– Ничего, что мы вот так ушли с работы? – спросил Костя.

– Ушли и ушли, – отмахнулся боцман. – Йося тоже не особо выкладывается.

– Это многое объясняет, – заметил кадет, демонстративно оглядываясь.

– Вроде, снова цвет на лице появился, – Федя с трудом отпер дверь в боцманский ящик. – Проходите, мистер. У меня тут все припасы. Чай, кофе, капуччино?

– Чай, – ответил рыжий. – И расскажи про отца. Я всегда слышал только легенды, которые не имеют ничего общего с реальностью. Хочу закрыть для себя эту тему.

– Ты уверен, что готов?

– Да, – Костя уверенно посмотрел Феде в глаза.

– Это случилось прямо там, где ты потерял сознание, – начал моряк. – Был ужасный шторм, и мы с твоим отцом пошли дополнительно крепить якоря, а то потеряли бы их по пути. Волной смыло бы, да и все. Потом оправдываться, извиняться. А так – правое дело сделали.

– Не отвлекайся, – попросил кадет. Боцман мялся и оттягивал время. Нужно было его поторопить.

– Да, прости. В общем, пошли мы на бак. Судно качало, как ненормальное, волны заливались прямо на палубу, ветер хлестал в лицо. Когда огромный столб воды поднялся над нами, я окликнул Костю, а сам побежал вниз…

– Ты не пытался его спасти? – спросил рыжий, пристально рассматривая собеседника. Федя потупился. Возможно, это он виноват в трагедии. Спасовал в самый ответственный момент, как жалкий трус.

– Говорю же – я его окликнул. Если бы я побежал за ним, мы бы оба погибли.

– Ты же стоял в двух шагах, – испытующе произнес кадет.

– Кто сказал?

– Я просто знаю, – ответил рыжий.

– Нет, – буркнул Федя. – Ничего ты не знаешь, малыш.

– Допустим, – произнес Костя. – Но как вышло, что вы пошли туда? Не думаю, что мой папа сильно хотел этого.