Заметки на полях пиджака

Нельзя, конечно, однозначно утверждать, что его смерть была выгодна государству вообще и правоохранительным структурам в частности. В конце концов, если при загадочных обстоятельствах погибает оппозиционер, тень подозрения всегда ложится на действующую власть.

Однако же искать убийц этого человека следователи явно не намеревались. Свою работу по отлову преступников полицейские здесь выполняли лишь формально. В действительности у них не было цели найти преступников.

Возглавлявшие организацию Горячев и Тихонов справедливо полагали, что искать их никто особо не будет.

Эти люди полагали, что так же выйдет и с убийством Маркелова.

В конце концов, этот человек сделал много такого, из-за чего российские власти имели все основания его не любить. Он расследовал совершённые российской армией военные преступления в Чечне, собирал сведения о секретных тюрьмах ФСБ, защищал в суде Андрея Соколова и террористов из РВС, выступал против досрочного освобождения полковника Буданова.

Очевидно, власти не расстроились ты из-за смерти такого человека и вряд ли стали бы всерьёз искать убийц.

Поначалу расчёт неофашистских лидеров оправдался. Правоохранительные органы на смерть Маркелова отреагировали вяло. Искать убийц они явно не собирались.

Но тут в дело вмешалась пресловутая мировая общественность. Сначала подняли скандал российские антифашисты. Чуть позже к ним присоединились их зарубежные коллеги. В адрес российского правительства начали поступать гневные комментарии из-за рубежа. Государство вынужденно было вмешаться и всё-таки начать расследовать дело. Через некоторое время убийцы были пойманы.

Вторая ошибка партизан из БОРН состояла в том, что они вместе с Маркеловым убили журналистку Анастасию Бабурову.

Ситуация, конечно, была сложная. Террористы надеялись, что Маркелов будет один. Однако же Бабуров увязалась за ним. По-хорошему тут следовало отложить убийство. Дождаться подходящего момента.

Убивать обоих (Маркелова и Бабурову) было нельзя. Убить адвоката и оставить в живых журналистку – тоже. Девушка могла опознать убийц.

Но националисты решили убить обоих. Это значительно усложнило положение убийц во время суда. Скорее всего, если бы не было двойного убийства, – Тихонов не получил бы пожизненное.

Такова была важнейшая ошибка лидеров БОРН.

Но была ещё одна, – не менее значимая. Она была связана с чрезмерной болтливостью Тихонова и Хасис. Если бы эти двое не болтали так на конспиративной квартире о своих преступлениях, – вполне возможно, что они хотя бы частично смогли избежать вины. Вместо убийства им предъявили бы незаконное хранение оружия.

Вот, собственно, те недочёты, которые погубили БОРН.

Думаю, на этом мы закончим обзор существовавших в современной России ультраправых герилий.

Отметим, что такие неонацистские организации как «Шульц-88», «Mad Crowd», «ОБ-88», «НСО-Север», «Фольксштурм», «Чистильщики» и знаменитая теперь на весь Интернет «банда Федоровича» – партизанскими по своей сути не являются.

Это полукриминальные банды убийц, грабителей и наркоторговцев. Средствами конспирации они практически не пользовались, громких политических акций не проводили. Для нас они никакого интереса в данном случае не представляют.

Что касается приморских и орловских партизан, то история с ними несколько сложнее. О них, я думаю, нам нужно сказать отдельно.

Приморские партизаны – это, вне всякого сомнения, уникальное явление.

Уникальность его состоит в том, что здесь перед нами не классическая партизанская война в сельской местности, знакомая нам по многочисленным примерам стран третьего мира, но и не городская герилья. Тут мы наблюдаем нечто среднее между этими двумя явлениями.

Замечу, что уникальность подобной тактики относительна. Далее по ходу разбора мы ещё столкнёмся с герильями, действовавшими аналогичным методом.

Приморские партизаны действовали в основном в сельской местности. При этом те методы, которые они применяли, гораздо более характерны для городской герильи.

Так, известно, что передвигались партизаны на угнанных автомобилях. Для партизан, сражающихся традиционными методами, это нехарактерно, а вот для городских герильерос – вполне обыденно.

Ночевали партизаны на конспиративных квартирах, располагавшихся тех или иных населённых пунктах. Это также совершенно нехарактерно для партизан села. А вот для городских партизан такое поведение – норма.

При этом орудовали приморские герильерос по большей части в сельской местности.

Впрочем, тут нужно пояснить.

Приморский край, равно как и большая часть Дальнего Востока и Сибири, – имеет одну интересную особенность.

Крупных городов там практически нет (из таковых, пожалуй, только Владивосток и ещё в некоторой степени Находка). Традиционных сельских поселений, жители которых занимались бы скотоводством или земледелием, также весьма немного. Большая часть населения проживает в относительно небольших городках и посёлках городского типа.

Эти посёлки разбросаны по довольно большой и плохо обжитой территории. Про неё надо сказать отдельно.