Заметки на полях

Нет, это явно не школьница. Лет двадцать пять, наверное. Однако красотка, вся такая стройненькая, симпатичная, белые волосы замысловато уложены. Очки вот только здоровенные, в роговой оправе, впечатление портят. И взгляд — не тот, которым девушка на парня смотрит. Доброжелательный, но профессиональный. Хотя какой я ей «парень»? В сыновья гожусь. Преувеличение, конечно, но не критическое.

— Семён Ковалёв, — кивнула мне девушка (ну не мог я её «женщиной» назвать!) и села за стол напротив меня. — Ну, давай знакомиться. Меня зовут Анна Фёдоровна, я…

— Фу, — сказал я.

Девушка, только что перебиравшая бумаги — видимо, злостные кляузы на меня — вскинула голову.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она с безупречной вежливостью.

— Раз мы уже на «ты», давайте без отчества, — сказал я. — «Фёдоровна» звучит громоздко, вам совершенно не подходит. А вот имя красивое…

Она улыбнулась, сложила руки на столе.

— Да, мне говорили, что ты разговариваешь почти как взрослый. Что ж, давай так. Можешь называть меня Аней, а тебя как называть?

— «Дорого́й» — рановато?

— Ну, чуть-чуть есть.

— Тогда Семён. Можно Сёма. Но вам неудобно будет, вы не такая наглая, как я. Семён — нормально.

— Вот и договорились. Итак, Семён. Во-первых, я хочу, чтобы ты понял: то, что ты здесь, — это не наказание, а…

— Издеваешься? — Я фыркнул. — Да это лучшая минута за всю неделю!

Аня, видимо, почувствовала, что смотрю я на неё как-то не по-детски и подалась назад, сложила руки на груди. Ух ты, какая! Типа «закрылась». Сейчас тон сменит.

И точно: Аня заговорила более профессионально:

— Пожалуй, мы поторопились. Давай я буду Анной. И всё-таки «вы».

— Как скажете, — махнул я рукой. — Простите, что веду себя не так, как вы ожидали. Но вы правда очень красивая. Мне приятно ваше общество.

Аня помолчала. Она медленно выстраивала в голове мой образ. Не всё получалось, некоторые элементы мозаики не желали становиться на место, но Аня была готова к трудностям.

— Ты, наверное, много читаешь? — спросила она.

— Ну… На самом деле, не очень, но, учитывая обстоятельства, думаю, по начитанности уделаю даже вас.

Сколько ж я прочитал книг, которые ещё даже не написаны!

— У тебя очень грамотная и взрослая речь, Семён. Хотя и пересыпана лишними словами.

— Это у меня профессиональное.

— Вот как? А кем же ты работаешь?

— Во-первых, я продавец. Среднестатистический покупатель — ушибленный головой даун с раком мозга в терминальной стадии. Людям трудно переваривать быстрые и чёткие ответы. Они спрашивают: «У вас есть компрессор?», ты говоришь: «Нет», а они спрашивают: «Нет, да?». Что, блин, можно ответить на такой вопрос? «Нет, да?»… Поэтому отвечать надо так: «Нет, к сожалению, сейчас у нас нет компрессора в наличии». Вот так прокатывает. Понимаете? Суть в том, чтобы смысл, как крохотный кусочек масла, размазать по огромному ломтю хлеба. Хлеб — это слова в данной метафоре. Вы следите за мыслью?

— Конечно, — кивнула невозмутимо Аня. — А во-вторых?

— А во-вторых, я писатель. В моё время читать научились даже обезьяны, а у умных людей на чтение, в основном, времени нет. Ну и кто, по-вашему, среднестатистический читатель?

— Ушибленный головой даун с раком мозга в терминальной стадии?

— Ну… Жестковато, конечно, но… В общем, не вдаваясь в подробности, растягивать текст за счёт излишних конструкций смысл есть. Тут главное — чувство меры и стиля. Я постараюсь говорить более сжато, если вас это раздражает.

— Меня ничего не раздражает, Семён, — улыбнулась Аня. — Я здесь для того, чтобы помочь тебе разобраться в себе.

— Вы ангел, — вздохнул я. — Я там, в себе, уже заблудился и скоро там с голодухи сдохну.

Аня раскрыла блокнот в красивой обложке из чёрного блестящего кожзама и что-то туда записала.

— Скажи мне, Семён, где находится магазин, в котором ты работаешь продавцом.

— Хороший вопрос. Нигде. Я всё выдумал.

— Выдумал? Но зачем?

— Ну… Вы — красивая девушка, я — глупый мальчишка. Глупые мальчишки вечно выдумывают всякие глупости, чтобы впечатлить красивых девушек. А потом удивляются, что все бабы — дуры… Собственно, это некий закон природы. Знаете, как у павлинов: у кого самый яркий и пушистый хвост — тому и дадут. Ой… Простите.

Я прикрыл рот ладонью, изображая смущение.

— Ничего, продолжай.