Читаем Заметки о японской литературе и театре полностью

В шестой песне, развивая далее свою мысль, Табито высказывает презрение к бессмысленности своего существования в тех условиях, в которых оказался:

Чем никчемно так, как я,Наканака-ни
Человеком в мире жить,хито-то арадзу ва
Чашей для винасакэцубо-ни
Я хотел бы лучше стать,наритэ си камо
Чтоб вино в себя впитать.сакэ-нисиминаму

(III — 343)

Цугита Дзюн считает, что содержание этой песни заимствовано из китайской легенды о Чжэн Цюане. Перед смертью Чжэн Цюан просил зарыть его останки за домом гончара, где они превратятся в глину, из которой будет сделан сосуд для вина.

Такэда Юкити толкует содержание этой песни как стремление Табито забыть свое горе, как выражение безутешной печали о жене. Однако, судя по общей ситуации, подсказываемой приведенными выше фактами, Табито высказывает недовольство в связи со своим положением изгнанника.

В седьмой песне Табито насмехается над придворной средой, где подражают китайским нравам и обычаям, кичатся образованностью, знанием китайской философии, конфуцианства, буддизма и, возможно, презирают провинциальных чиновников, пытающихся залить горе вином.

До чего противны мнеАна минику
Те, кто корчат мудрецовсакасира осу то
И вина не пьют.сакэ номану
Хорошо на них взгляни —хито-о ёку миба
Обезьянам все сродни.сару-ни камо ниру

(III — 344)

Цугита Дзюн полагает, что Табито злословит по адресу тех, кто не понимает вкуса вина; Морибэ считает, что речь идет о конфуцианских и буддийских книжниках. Однако в контексте данного цикла песня приобретает иное, более глубокое звучание.

Интересны в данной связи и две следующие песни Табито, по смыслу представляющие собой парные песни, в которых, нам думается, поэт раскрывает две ведущие силы в официальной пропаганде иноземных идей, против которых направлен его протест; речь идет о чрезмерном увлечении буддизмом и китайской культурой. Песни сходны и в структурном отношении. аналогичные корреспондирующие зачины и концовки подчеркивают общность композиционного замысла песни, ее интонационного и эмоционального строя.

О, пускай мне говорятАтаи наки
О сокровищах святых, не имеющих цены,Такара то иу томо
С чаркою одной,хитоцуки-но
Где запенилось вино,нигорэру сакэ-ни
Не сравнится ни одно!ани масамэ ямо

(III — 345)

Атаи наки такара 'сокровища, не имеющие цены, бесценные сокровища'. Кэйтю, Такэда Юкити, Омодака Хисатака и другие японские ученые указывают, что данное выражение взято из буддийской сутры Хоккэкё [30]. В этом образе Табито как бы объединяет все ценности буддийских вероучений.

И вторая песня:

О, пускай мне говорятЁру хикару
О нефрите, что блестит, озаряя тьму ночей,тама то иу томо
Но когда мне от винасакэ номитэ
Сердце радость озарит,кокоро-о яру-ни
Не сравнится с ней нефрит!ани сикамэ ямо

(III — 346)

Ёру хикару тама 'нефрит, озаряющий ночь' — образ, взятый из китайских источников, на что указывают все комментарии. Это легендарный нефрит, озаряющий ночь, упоминается в ряде китайских памятников. Так, в "Ши цзи" Сыма Цяня фигурирует герой, который в награду за помощь змею получил от него "озаряющий ночь нефрит"; в "Чжань го цэ" ("Планы сражающихся царств") описывается случай, когда князь Чу преподнес князю Цинь "нефрит, озаряющий ночь"; в "Шу и цзи" ("Записки чудесных рассказов") говорится, что из стран южных морей был получен "нефрит, озаряющий ночь". Полагаем, что в соответствии с предыдущей песней образ нефрита использован здесь иносказательно, как символ ценностей китайской культуры в целом.

Обе парные песни, на наш взгляд, следует понимать как своего рода скрытый протест против внутренней политики императорского двора, широко пропагандирующей буддийские вероучения и китайское просвещение.

Десятая песня Табито обращена к тем, кто стоит в стороне от "модных" увлечений и не находит в них утешения, т. е. к противникам официальной идеологии. У них остается только один выход — "уронить слезу спьяна":

Если в мире суеты,Ё-но нака-но
На дороге всех утехасоби-но мити-ни
Ты веселья не найдешь,сабусикуба
Радость ждет тебя одна —эинаки суру-ни
Уронить слезу спьяна.аринубэкараси

(III — 347)

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология