Заметки о японской литературе и театре

Рассматривались эти проблемы и в статье акад. Н. И. Конрада "Шекспир и его эпоха" [62], написанной по поводу книги М. В. и Д. М. Урновых "Шекспир. Его герой и его время" (М., 1964). И хотя в статье разговор о гуманизме всплывает в связи с новым освещением и пониманием эпохи Ренессанса, широта постановки вопроса в целом далеко уводит за грани эпохи итальянского Возрождения XIV–XVI вв.

В своих работах, получивших широкий общественный отклик, акад. Н. И. Конрад убедительно доказывает роль в историческом процессе гуманистического начала как "вечного спутника" человечества на его историческом пути, как основного фактора общественного прогресса. "Человеческое начало", пишет он, легло в основу всей деятельности человека, но "масштаб и конкретные черты гуманизма менялись" [63].

В развитие этого положения И. С. Брагинским в его статьях была выдвинута интересная концепция о пяти эпохах гуманизма, о различных формах проявления гуманистических идей в каждую данную эпоху, о различных воплощениях их в художественных формах каждой данной эпохи и т. д.

Более того, в настоящее время стало уже совершенно неоспоримо, что идеи гуманизма были постоянным и непременным содержанием подлинного искусства во все времена и у всех народов мира. Все это позволяет говорить о чертах гуманизма и в ранней японской поэзии.

Материал для данной статьи взят из первого письменного памятника японской поэзии "Манъёсю", датируемого VIII в. и содержащего поэзию V–VIII вв., в также некоторые записи песен, относящихся и к более раннему периоду.

В этом памятнике представлены произведения лучших поэтов раннего средневековья и записи народных песен, преданий, легенд; песни правителей, придворной знати и простых людей древней Японии. Здесь можно встретить почти все жанрово-тематические разновидности фольклора (трудовые, обрядовые песни, календарную поэзию и т. п.) и разные виды литературной поэзии (оды, элегии, поэмы, баллады); простую безыскусственную поэзию и изысканную лирику.

Благодаря разнохарактерному и разновременному материалу памятник дает любопытную картину развития литературного процесса на пути от народной песни к литературной поэзии раннего средневековья, а это, в свою очередь, позволяет заметить, что черты гуманизма в поэзии этого памятника меняются, в произведениях более позднего времени они носят иной характер, чем в более ранних записях песен.

Однако полностью проследить все это — задача большой специальной работы, детального исследования. Поэтому данную статью следует рассматривать лишь как предварительные заметки на указанную тему, частично подсказанные материалом памятника, частично вызванные концепциями общего порядка.

Обращение к японскому материалу, содержащемуся в "Манъёсю", прежде всего позволяет предполагать, что рамки пяти эпох, о которых говорилось выше, по-видимому, у разных литератур не всегда будут совпадать, как и окраска гуманистических идей, которые могут неодинаково проявляться в разных литературах и иметь как сходные, так и различные художественные формы воплощения. Так, в силу исторических условий первые этапы в развитии литературы, ее первый расцвет не всегда выражается в форме эпоса; например, в японской литературе на первом этапе господствует лирическая поэзия, которая составляет славу начального периода истории японской литературы и играет первостепенную роль в развитии художественного творчества японского народа.

Сравнительно мирное существование в VIII в. жителей японских островов, в условиях которого обычно повышается внимание к внутреннему миру человека, способствовало необычайному расцвету лирической поэзии.

Отдельные черты гуманизма, если говорить о его истоках, складывались, пожалуй, в период более примитивного мышления, чем тот, который представлен в песнях памятника, а именно в те древнейшие времена истории человечества, когда утверждение "человеческого начала" осуществлялось в трудовой деятельности и было своеобразной борьбой за высвобождение человека из животного мира. Возможно, первые трудовые песни поэтому следует рассматривать как раннюю художественную форму выражения начальной идеи самоутверждения человека. В дальнейшем в ту же эпоху, которую можно условно назвать эпохой первобытного гуманизма, обращение человека к всевозможным магическим средствам для осуществления своего господства над явлениями природы можно было бы рассматривать также как стремление к самоутверждению, как борьбу за высвобождение из-под власти природных стихий. И характерной для этого нового этапа данной эпохи формой художественного воплощения можно было бы считать столь широко распространенные в мировом фольклоре песни-заговоры и т. п.

Осознание человеком его автономного, обособленного от природы существования может находить отражение и в художественных приемах. На первых порах развития поэзии, когда образный параллелизм начал заменяться распространенным сравнением, не означало ли это, что рушится первоначальное представление о тождестве природы и человека и сравнение в данном случае подчеркивает автономность человеческой личности?