Заметки вашего современника. Том 1. 1953-1970

БМРТ «Жуковский» — Чёрное море — Босфор — Мраморное море — Дарданеллы — Эгейское море — Средиземное море — Гибралтар — Атлантический океан — Дакар — рефрижератор «Актюбинск» — Гибралтар — Бискайский залив — Ла-Манш — Северное море — Балтийское море — Калининград — Москва

Я упросил Аджубея послать меня с украинскими рыбаками в Атлантику, где открывались новые промысловые районы. Зав. отделом науки Михаил Васильевич Хвастунов был против и говорил, что, когда я вернусь, моё место в газете уже будет занято. До «Комсомолки» я два года работал в оборонном НИИ и имел допуск к совершенно секретным документам. Поэтому мой загранпаспорт рыбака оформляли в Одессе очень долго и оформляли бы бесконечно, если бы Аджубей не позвонил своему приятелю Александру Николаевичу Шелепину — председателю КГБ, и вопрос о моём выезде не был бы решён мгновенно. (С этого времени никто и никогда не чинил мне препятствий при выезде за границу, что-то у них там защёлкнулось, и всё, и навсегда!)

Однажды под Дакаром в трал попала акула-молот.

Я был матросом на большом морозильном рефрижераторном траулере (БМРТ) «Жуковский» (немецкая постройка, 104 человека — экипаж), который вышел из Керчи 29 апреля. Жил в кубрике на четверых и болезненно сторонился всякого выделения меня из «народных масс», хотя сохранить журналистское инкогнито мне не удалось: через неделю все знали, кто я такой. Я работал на палубе, в цеху рыбной муки, в цеху рыбообработки, на упаковке и в морозильном трюме. Когда рыба шла, начиналась многосуточная круговерть «четыре через четыре», то есть 4 часа работаешь, четыре отдыхаешь, и это здорово изматывало всех ребят, и меня тоже. Но чаще рыба ловилась плохо, и командировка моя катастрофически затягивалась. 10 июля я пересел на рефрижератор «Актюбинск» и вернулся уже не в Керчь, а в Калининград 24 июля.