Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Вечером после долгих докладов и лавины различных графиков, которые проецировались на экран волшебным фонарем, директора повезли нас ужинать. Что это за бунгало, я так и не понял. Снаружи похоже на барак, внутри чистота, крахмальные скатерти, негр в белом пиджаке за столом с выпивкой. Довольно просторный отдельный кабинет, на столе свечи (что означает в США приём по высокому разряду), негр улыбается и наливает. Нам прикололи красненькие искусственные гвоздики. Это означает, что мы может требовать напитки сколь угодно часто, а директора без гвоздик — только один раз. Вновь столкнулись с ненавистной нам практикой американских «party»: сперва выпивка, потом еда. Я не выдержал, сволок у негра несколько бутылок на стол, за которым мы ужинали. Мне показалось, что директора очень этому самоуправству обрадовались.

За столом завязалась занятная беседа. Оказалось, что некоторые наши собеседники ездили с Хаммером в Москву. Мы поинтересовались, были ли они в Кремле, Третьяковской галерее, в Большом? Выясняется, что нигде не были. А где были? В Министерстве внешней торговли, в Госплане. Хорошо. Тогда мы попросили подсказать нам новинки Голливуда, которые следовало бы посмотреть. А какие книги сегодня считаются бестселлерами? Они ничего назвать не могли, мычали нечто нечленораздельное. Люди невероятно узких знаний и интересов. Притом, разбуди, например, директора по минеральным удобрениям ночью и спроси, сколько стоила тонна суперфосфата в Индии в 1960 г. и сколько сейчас стоит в Исландии, он ответит мгновенно. Не могу объяснить, но мне этих миллионеров стало жалко.

* * *

Удивительно приятный старик Дельбрюк[148] из Калифорнийского технологического института. Занимается вирусами и бактериофагами, за что и получил в 1965 г. Нобелевскую премию. Человек замечательно любознательный. Начинал в Копенгагене у Бора. Помнит Капицу, Ландау, Гамова. Бывал в Москве и Ленинграде, знаком с Шемякиным[149], Овчинниковым[150], Энгельгардтом[151].

* * *

Очень интересная беседа с астрономом Брюсом Мюрреем о Марсе[152]. Весь кабинет Брюса увешан детскими рисунками. Этот молодой человек больше похож на спортсмена, чем на звездочёта. Рассказывал, что они задумали написать книжку о Марсе, своеобразный диалог, в котором фантасты: Рэй Бредбери и Артур Кларк напишут научную часть, а астрономы: Карл Саган и он, вместе с научным обозревателем «Нью-Йорк таймс» Уолтором Салливаном напишут часть фантастическую. Этим летом они впятером сели на яхту, уплыли подальше от берега, чтобы никто им не мешал, и такую книжку действительно написали. Сказать, как я им завидую, это значит ничего не сказать…

Помню, как я был поражен оперативности американских издателей, когда в октябре того же, 1973 г. Фредерик Дюрант привез мне на Международный космический конгресс в Баку подарок от Брюса Мюррея — иллюстрированную книгу в суперобложке «Mars and the mind of man», изданную через 4 месяца после нашего разговора. Тогда я не знал еще, что книга другого научного журналиста газеты «Нью-Йорк таймс» Джона Вилфорда объёмом в 330 страниц с цветными фотографиями «Мы достигли Луны», которую он подарил мне в 1975 г. в Хьюстоне, была издана через сутки после сдачи её в набор.

Я не могу доказать это с графиками и спектрограммами в руках, но я убеждён, что жизнь на Марсе есть не только в виде бактерий и спор. Я убеждён, что необыкновенная пластичность жизни вообще, которую мы наблюдаем на Земле, великая приспособляемость организмов, способны победить не только суровые условия существования на красной планете, но пустить корни в среде ещё более невероятной, тяжкой и невозможной для жизни с нашей, земной, точки зрения. И очень хотелось бы дожить до того дня, когда я смогу в этом убедиться. Не верю, что микробы с Марса способны погубить Землю. Американцы считают, что самая ранняя из возможных дат старта людей к Марсу — 12 ноября 1981 г.

* * *