Заметки вашего современника. Том 3. 1980–2000

Умер Никулин[235]. Мы встречались с ним только во время грандиозных шоу, которые устраивали на телевидении в конце 1960 — начале 1970-х годов, когда из космоса возвращались космонавты. Нас сажали почему-то за один столик, и мы шептались. Он расспрашивал меня о космонавтах, что они за люди, что сделали в космосе. Но было видно, что вся эта космонавтика мало его интересует. Мы шептались долго, часа полтора, пока космонавтам дарили крохотные нефтяные вышки, отбойные молотки и другую дребедень, которую надо было выкидывать тут же, в телецентре, не возить её домой. Приятный, весёлый и, что для актера совсем не обязательно, умный был человек.

21.8.97

* * *

Разговор с Рощиным о Солженицыне. Когда Рощин сотрудничал в «Новом мире», Солженицын хорошо о нём отозвался, и теперь Миша считает его гением. Особенно хвалил «Раковый корпус». Я говорил, что для меня Солженицын прежде всего Великий Гражданин, а потом уже Писатель. Он дерзнул вступить в схватку с огромной, отлаженной советской машиной и победил! Спорили.

Лев Толстой. Миша считает, что Лев Толстой всю жизнь учился писать. Этим он объясняет бесконечные толстовские переписывания своих книг, постоянное стремление к совершенству, поиск «фокуса» (в фотографическом смысле). Может быть, тут Миша и прав. Ведь «научился» он писать действительно уже в конце жизни, создав своего «Хаджи-Мурата» — одно из лучших прозаических произведений, написанных на русском языке.

* * *

За все годы Советской власти в Москве не построено ни одного музейного здания, если не считать выставочных залов напротив ЦПКиО. Стыдно-с. А всё болтаем о культуре, и заботе о народе. Третьяков[236] рассказывал деду (дед — отцу, отец — мне), что когда в 1892 году он подарил галерею Московской городской думе, то поставил условие, что она должна быть открыта «для бесплатного обозрения ея всеми желающими не менее 4-х дней в неделю в течение всего года». Но большевики ввели билеты, и завещание Павла Михайловича забыто. Надо бы при случае напомнить об этом Лужкову.

* * *

Женя Рейн[237] невероятно словоохотлив. Его бесконечные монологи Рощин называет «разливами Рейна».

* * *

Хорошо было бы родиться лет 100 назад. Я бы тогда стал лётчиком и был бы участником самого счастливого, самого романтичного периода в развитии земной техники, когда дёргали Бога за бороду, и жизнь была хоть и коротка, но прекрасна!

* * *

«Я знаю, вы скажете, что я впадаю в карикатуру. Ах, тётенька, да оглянитесь же кругом…»

М. Е. Салтыков-Щедрин

* * *

На 1 сентября 1997 года в космосе побывало 363 человека.

* * *

«Что же в самом деле делать с действительностью…»

Ф. М. Достоевский. Идиот

* * *

Если бы Бог определил мне ещё одну, вторую, жизнь, я бы занимался литературой. Теперь я понял, что и в первой своей жизни я бы смог заниматься литературой, но я вряд ли достиг бы больших успехов. А вот теперь, возможно, я сделал бы что-то интересное…

Ну как снова не вспомнить мою любимую бабушку Анну Павловну, которая говаривала: «Бодливой корове Бог рог не даёт»!

* * *

Что бы я ни говорил, а телекамеры я боюсь. Она сковывает меня, как сковывает любого нормального человека. Я отдаю себе отчёт, что страх этот можно победить опытом.

* * *

Невероятно популярны конкурсы красоты: «мисс Россия», «мисс Мир», «мисс Вселенная», фотомодели, жоп-топ-шлёп-трёпмодели. Красивые девушки — это замечательно! Да кто же не любит красивых девушек! Но весь юмор в том, что по их мордашкам видно, что сами они воспринимают все эти конкурсы очень серьёзно! Это уже Большой бизнес, жестокая конкурентная борьба, заоблачные деньги. Но если подумать, девушки эти всем обязаны только природе, папе с мамой. Это вундеркинды тела. Никому не интересно, поёт ли она, танцует, никого не интересует её умение готовить, остроумие, математические и все иные способности. Самозначимость их равна нулю. Награждать надо не девушек, а родителей-производителей, причём тут девушки??!

* * *

Поездка в Глазово за грибами. К Юре Федюкину прибегает с лесопилки мужик в крайнем возбуждении:

— Люди погибают! Люди погибают!

Я в первую минуту растерялся, а Юра сразу понял, от чего погибают люди, и налил мужику стакан водки. Тот жадно выпил и некоторое время сидел неподвижно, закрыв глаза с блаженным выражением лица. Потом открыл глаза и сказал:

— Налей ещё.

— Так ведь люди погибают, — напомнил Федюкин.

— Да х… с ними!!

* * *

Старость даёт мудрость, но отнимает ум.

* * *

Юрка[238] позвонил ночью и сказал, что взахлёб прочитал 16 моих записных книжек. Как он обрадовал меня, как я, даже не думая об этом, ждал такого звонка. Как легко! Как весело! Теперь у меня появились силы послать к чёрту и телевидение, и газеты, и вообще всё на свете и продолжать эту, увы, в моём возрасте срочную, работу.

* * *

Я не могу заниматься политикой, потому что она лишит меня всех радостей искренней дружбы.

* * *

Понизовка. Красиво, но холодно: утром +12 °C. Море не манит, но нырнёшь, и восторг во всём теле.

* * *

Шофёр автобуса, который вёз меня в Гурзуф, из породы чёртиков, к которым принадлежал покойный Дима Бисти.