Заметки вашего современника. Том 3. 1980–2000

Едем с Саней[256] в город Касимов. Почему именно в Касимов, не знаем ни он, ни я. По дороге село Середниково. Снабжение продовольствием села взяла на себя ТОО «Лангуст». В рязанской глубинке завелись лангусты! Нет, с Россией всё-таки не соскучишься!

Гостиница в Касимове. Двухкомнатный «люкс» стоит 70 рублей в сутки. Горячей воды нет, холодная в редкие часы, просили запастись водой в ванной. Вся мебель раздолбанная: у кроватей отваливаются спинки, у кресла — подлокотники, у стола — ноги. В телевизоре барахлит антенна. Ни одной вешалки в шкафу. О выбитом кафеле в ванной я уже не говорю. Но все стены расписаны по трафарету розами и кистями винограда. Стоимость номера определяется совершенно ненужной мебелью, в нём находящейся: сервантом без тарелок, шкафом без полок, огромным зеркальным трюмо. При этом нет настольной лампы, нет ночников, сиротская лампочка свисает на шнуре без абажура. Купил свою на 200w. Ну пойду я к губернатору, ну пожалуюсь. И что? Я же знаю, что он мне скажет: «Нет денег…» В России царит настроение какой-то унылой безнадёги.

* * *

В 1913 году городские власти города Касимова ввели «подати на велосипедистов» в размере 36 рублей в год, но вынуждены было вскоре отменить их «как безнадёжные».

* * *

Подслушивал разговоры касимовских мужиков в бане. Никто не жалуется на жизнь. Зарплату им платят с небольшой задержкой, а то и вовсе без задержки, и зарплату немаленькую: 3–4 тысячи. Слово «Москва» не употреблялось ни разу ни в каком контексте, словно и нет её.

* * *

Средневековье на самом деле кончилось в Европе только в 1826 году, когда в Испании сожгли последнюю «ведьму». Так что Державин — средневековый поэт.

* * *

В 1997 году от ядовитой водки в России погибло 90 тысяч человек. Почти в 2 раза больше, чем в Афганистане.

* * *

Сегодня хоронили Марка Галлая. Он умер в Переделкино от сердечного приступа. «Скорая» опоздала по здешним ухабистым дорогам… Скромный, интеллигентный, умный. Сделал в своей жизни много полезного, нужного стране. Даже если бы он не испытал ни одного самолёта, он уже вошёл бы в историю как инструктор первого, гагаринского отряда космонавтов. Впрочем, если бы он не испытывал самолёты, ему бы и инструктаж не доверили. Написал пристойные, умные книги. Собственно, к книгам его у меня только одна претензия: все люди у него делятся но хороших и очень хороших. Никогда ни об одном человеке Галлай не только худого слова не сказал, но не сделал даже намёка на критическое замечание. И в беседах наших редко кого-то критиковал, не любил этого. Хотя я знаю, что он весьма скептически относился к Чкалову. Марк Лазаревич всегда подробно и охотно консультировал меня по всем авиационным вопросам. Во время моей работы над «Королёвым» мы перезванивались очень часто. Он был одним из официальных консультантов, чья фамилия обозначена в этой книге, проштудировал её в окончательном варианте очень внимательно, сделал около 100 замечаний, правда, мелких, преимущественно связанных с авиационной техникой 1920–40-х годов. Впрочем, большинство из них были чисто «языковые» и стилистические, тут я с ним не соглашался. Оставаясь верным себе, он мягко рекомендовал мне смягчить критику в адрес Наташи — дочери Сергея Павловича:

— Ей это будет неприятно…

— Согласен. Но представляете, как было неприятно её отцу! Ну в 10 лет, когда семья распалась, обида, понятно, но ведь она даже на свою свадьбу отца не пригласила!

— Может быть, вы правы, возникнет некое искажённое представление об отношениях в семье… Ну, смотрите, смотрите…

В день похорон Галлая в Петербурге похоронили последнего русского императора.

17.7.98

* * *

Очевидно, наше общественное сознание всё-таки испытывает чувство вины перед Альфредом Шнитке. Зло критикуемый, непризнанный, долгие годы отодвинутый из мира большой музыки в кинематограф, с равнодушием отпущенный из России в Германию, он, безусловно, был человеком, которого очень обидели, обидели совершенно незаслуженно. Сегодня все в один голос называют его великим композитором, как бы вдогонку. Я не берусь говорить о его гении и заранее готов согласиться с самыми высокими оценками, но ведь уроки Баха, Моцарта, Бетховена, Чайковского, Шостаковича говорят нам, что подобная поспешность в определении гения несвойственна истории. Шнитке, бесспорно, был выдающимся музыкальным экспериментатором, создателем новой музыки XXI века, но только будущее его влияние на эту грядущую музыку определит то место, которое он должен занять в общечеловеческой культуре. Вспомните, Потапенко был гораздо популярнее Чехова, но великим стал Чехов. Я только об одном говорю: может быть, Шнитке действительно великий композитор, но сегодня мы ещё не можем этого знать.

* * *

Ди Каприо. Симпатичный молодой человек с хорошей улыбкой. Но ведь «Титаник», трюками которого мы справедливо восхищаемся, фильм не актёрский, а постановочный в первую очередь. Ди Каприо играет в нём лишь самого себя: симпатичного молодого человека с хорошей улыбкой. В России тысячи таких актёров и сотни более талантливых. Одно слово: судьба-индейка…

* * *