Замок черных стрижей (СИ)

- А кого альфа взял замуж? – заинтересовался Томас.

Николас усмехнулся, а Уильям спокойно ответил.

- Моего папу, сроком на пять лет, после чего объявил меня старшим наследником. Потом заключил брачный союз с родителем Ника. У нас с ним равные права и доли в компании, если ты это имеешь в виду.

- Плевать на доли, - фыркнул омега и поджал пухлые губы. - Вы вместе пахнете так, что я ничего не соображаю. Идеально, так, как надо. И вас двое – какое счастье!

Братья переглянулись.

- Что ты имеешь в виду? - оскалился Уильям, чувствуя, как его начало потряхивать от возбуждения, а вертикально вставший член прижался к подкачанному животу.

С другой стороны к омеге с тем же выражением на лице подобрался Николас.

- Я хочу сказать, что… ах… - омега запрокинул голову, подставляя шею под поцелуи блондина, - всегда мечтал… чтобы меня ласкал… не один альфа. Одновременно… - Томас прикрыл глаза и часто задышал, когда две пары сильных рук настойчиво и бесстыдно устремились к самым чувствительным местам, сталкиваясь и сплетаясь пальцами, ласкали вновь эрегированный член, яйца и пульсирующую сжатую дырочку. Уильям удивленно выдохнул, ощутив на пальцах влагу.

- Э, мальчик, у тебя вообще течка скоро?

- Через месяц вроде бы… - выгибаясь и подставляясь альфам, пробормотал Томас. – Только мне слишком сладко и невыносимо жарко.

- Потому что ты уже не только чертовски вкусно пахнешь, но и течешь, - басовито заметил Николас, скользнув пальцами туда, где только что проверял Уильям. – Пока только первые симптомы, смазка совсем прозрачная, как вода.

Братья переглянулись над головой напряженного омеги и весело ухмыльнулись. Они поняли друг друга без слов – их ждал трехдневный секс-марафон. О ненасытности омег во время первых проведенных с альфами течек ходили невероятные легенды.

Томас стонал, извиваясь от прикосновений к своей горящей изнутри жаром нереального желания коже, страстно подавался на пальцы, которые растягивали его влажный от первой смазки анус. Припухшие губы требовали поцелуев и молили о большем.

- Хочу тебя, Билл, прямо сейчас и сразу глубоко. И Ника хочу. Но прежде всего – тебя, тебя…

Уильям не собирался мучить жаждущего близости омегу и перевернул послушного юношу на колени. Томас сам потянулся, оперся локтями в постель, приглашающе выгнул поясницу, с вызовом посмотрел на сидящего перед ним Ника, остановил взгляд на его крупном члене, с ручейками пульсирующих венок и темной головкой, и медленно облизался, без слов выражая свое желание.

Они вторглись в горячее, жадное и ждущее тело одновременно, Уильям - осторожно растягивая узкую мокрую дырочку под непривычный размер, Ник - резко, глуша стон, в глотку и обратно, оставляя на послушно приоткрывшихся губах вязкую нитку смазки. Томас встряхнул длинными дредами и распахнул глаза, в которых плескалось удовольствие, а потом выпрямил плечи, подаваясь назад, медленно насадился на внушительный член и сделал выразительное движение губами. Более красноречивого сигнала к действиям было сложно придумать.

Запах омеги вызывал нервную дрожь по сильным телам альф, подстегивая стремление овладеть полностью, до бесчувствия и полного единения. Уильям впервые терял разум, именно сейчас, когда он воспринимал полюбившегося за дерзкий нрав мальчишку в гармонии с его редким ароматом, страстью и физическим совершенством. От возбуждения омега начал активней выделять специфический секрет, и скоро альфа мог двигаться внутри тесного прохода, не боясь причинить боль. Юный раскрывающийся свежий и пряный запах Томаса смешивался со знакомым полынно-лавандовым брата, а осознание происходящего затмевало все невероятное, что могла придумать фантазия.

Они быстро вошли в общий ритм. Томас подставлялся под размашистые движения одного альфы и с урчанием заглатывал текущий твердый член другого. Уильям сжимал руками гладкие влажные бедра омеги, видел перед собой длинную смуглую спину, круглые ягодицы и эпицентр удовольствия, где в нежное нутро сильно и упруго входил его потемневший орган, а напротив – мускулистое поджарое тело Ника, его лицо с дикими глазами и закушенной губой, с выбившимися из хвоста двумя прядями, налипшими на скулы и мокрую шею. Уильям был уверен, что брат зеркалил его собственное выражение лица – страстное, немного сумасшедшее. Ощущений было слишком много, наслаждение, запахи и эмоции собирались в накрывающую восторгом волну.

- Какой же ты сладкий, Томми… – простонал Ник и оскалился, с тихим рычанием выгнулся в пике наслаждения, оставляя на влажных губах юноши следы семени. Смуглое лицо брюнета выражало полное блаженство, когда он без сил опустился на разворошенный диван.

Томас повернул голову и уставился черными от передоза сексуальных впечатлений глазами в лицо бывшему учителю истории. Невозможно было не поцеловать это воплощение всех сексуальных желаний. Альфа притянул мальчишку к себе в тесные обьятия, обхватил за талию, вынуждая выпрямиться. Омега прижался спиной к твердой груди и стонал прямо в губы Уильяму, пока крупный член размашисто и глубоко двигался в узком покорном теле.