Замок Дор

Он отошел от ландо и направился к карете. Линнет по-прежнему лежала в той же позе, в какой он видел ее в последний раз: она спала, завернутая в одеяла, голова ее покоилась на коленях мужа. Марк Льюворн, с искаженным лицом, белый как мел, прижимал ее к себе.

— Она ни разу не шевельнулась, доктор, — сказал он. — Ей хуже?

Доктор Карфэкс пощупал пульс своей пациентки и, опустившись в карете на колени, приложил ухо к ее сердцу.

— Никаких изменений, — сообщил он. — Согревайте ее, как вы делаете это сейчас, и, надеюсь, в скором времени мы будем следовать в Бодмин втроем.

— Полагаю, вы не намерены терять время, разыскивая того негодяя? — спросил хозяин гостиницы. — Пусть он сломает себе шею, пусть делает все что угодно — я не затаю на него злобу, если мы сможем доставить Линнет в больницу.

— Наберитесь терпения, — ответил доктор. — Если в течение пяти минут я не увижу никаких его следов, мы двинемся в путь, предоставив заниматься его поисками Трежантилю и кучеру.

Оставив два экипажа и лошадей под присмотром Дингля, доктор Карфэкс медленно двинулся по тропинке, ища следы копыт. И он нашел их, как и предполагал: они уводили от дороги к проходу в живой изгороди и дальше, к перерытой площадке за шахтой. Перед ним вырисовывалась дымовая труба, черная, угрожающая, и низкие крыши сараев, крытых шифером.

Не слышно было ни звука. Даже если на руднике и велись еще какие-то работы, то с утра все отсюда уже ушли. В этот субботний вечер, в канун Дня всех святых, здесь не осталось даже сторожа. Быть может, люди, работавшие на этом руднике, были среди тех, кто сегодня выпивал в «Индийской королеве». Здесь всадник спрыгнул с лошади и проник на территорию шахты, пробираясь через груды земли и мусора. Что он искал и что — страшно подумать! — нашел?

Когда-то по этой земле расхаживал Динас, друг Изольды и Тристана, сенешаль короля Марка. Возможно, его дом стоял там, где сейчас находятся сараи, или там, где машинное отделение, над которым возвышается дымовая труба. Рядом с этим местом несколько веков назад хлопотали слуги сенешаля. Окруженная сгнившей изгородью заброшенная шахта, видневшаяся среди дрока, в нескольких ярдах от доктора, могла показаться путешественнику во времени, хорошо знающему дорогу, входом, за которым должна быть лестница.

Отпечатки копыт исчезли, земля была истоптана, словно лошадь испугалась и сбежала, а среди дрока — по-видимому, совсем недавно — была протоптана тропинка, ведущая прямо к шахте. Как оказалось, ограждение вовсе не сгнило — столбы наклонились в сторону от удара.

— Амиот! — позвал доктор Карфэкс. — Амиот!

Эхо издевалось над ним, отражаясь от пустых сараев, и из-за тумана и темноты дымовая труба казалась еще больше. Доктору, стоявшему возле черной ямы, которая, возможно, десяток лет тому назад служила стволом шахты, показалось, что он очутился на пороге другого мира, и это было странное и жутковатое чувство. Что бы он в этот момент ни сказал и ни сделал, все будет лишь повторением былого, и тот, кто прислушивается сейчас в темноте к его голосу, слышит голос другого человека, который умер тринадцать столетий назад.

— Тристан! — позвал он. — Тристан! — Это имя прозвучало не нелепо, а зловеще, потому что эхо не было резким, как после его первого возгласа. Теперь в нем была какая-то печальная, пронзительная нота, это был почти шепот, чуть громче вздоха.

Сжав в руках свою палку и затаив дыхание от удивления, доктор Карфэкс наблюдал, как из ямы медленно поднимается фигура, перебирая руками — то соскальзывая, то замирая. Голова и плечи были выпачканы в черной грязи, лицо окровавлено, а взгляд пристальный, безумный — это были глаза Амиота.

— Кто меня зовет?

Голос, приглушенный рыданием, был слабый и прерывистый, и доктор, зная, что из-за внезапного движения или одного неверного шага Амиот может полететь обратно, в неведомые глубины, из которых он пытался выбраться, застыл на месте, за изгородью, по колено в дроке.

— Это я, Динас, — ответил он тихо. — Динас, твой друг.

Юноша всматривался в него, не узнавая, одной рукой вцепившись в твердую землю у края ямы, а второй откидывая спутанные волосы, которые упали на глаза.

— Ты меня предал, — сказал Амиот, — ты или кто-то другой. Лестница исчезла. Они вырыли яму, чтобы я попал в ловушку, и мне не выбраться.

Доктор, подавшись вперед, увидел, что левая нога юноши запуталась в проволоке, и если он наклонится, чтобы ее освободить, то полетит вниз.

— Спокойно, — велел доктор. — Крепко держись обеими руками. Я подойду и освобожу тебя.

Но когда он двинулся к краю ямы, Амиот закричал:

— Назад! Я тебе не доверяю. Сегодня ночью лис выходит из норы со всеми своими людьми. Динас служит сначала королю, а уж потом — другу.

Внезапно, сделав неимоверное усилие, он высвободил ногу из проволоки и, держась за край ямы, выбрался на безопасное место.