Замок Древней (СИ)

— Я много чего не рассказывал. Я долго думал над её словами. Я увидел смерть величайшего из магов, которого когда либо знало Сущее, и получил свои ответы — Хаос пожрёт всё, как поглотил Атлину. Модо потерял смысл и ушёл на Дно Миров решив, что все ответы у него есть, а сделать он так ничего и не может. Алейна… Она увидела нечто своё. Её ответом было подчинение Хаосу, и это легко увидеть из её поступков.

Наблюдающий кивнул и добавил:

— И всё же если её цель — Гарри, как бы она поступила? — спросил он вдруг и сам понял ответ.

Они с Чёрным переглянулись и Чёрный первым сплёл астрального вестника, дабы дело не приняло печальный оборот.

Глава 21. Жизнь в деревне

Сеамни

Ханта Синяков

Сеамни грациозно расположилась в кресле, держа в руках маленькую чашечку чая. В ней почти ничего не могло выдать её прошлой жизни в Пандемониуме. Она вновь стала гордой эльфийкой, хоть и с очень покладистым, как ей говорили, характером. Всё реже она отпускала колкости, всё больше говорила сдержанно и аккуратно подбирая слова. И единственное, что могло выдать её былой лихой образ жизни, это отрубленный мизинец на правой руке. Из-за него эльфийка переживала, хотя и не подавала виду.

Напротив расположилась Киая, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу за ногу. Нарядившись в длинное вязаное платье, которое не сравнится, конечно, с дорогими шелками, но всё ещё нарядное и достойное этого места, тёмная эльфийка вела тихую и неспешную беседу с кружевом речи и долгими паузами.

В соседней комнате играла детвора, собранная, наверное, со всей деревни. Детей было не много, не больше пятнадцати. Уже который год Киая рассказывала им историю, а дети её внимательно слушали. Родители были не против такой игры и сами уже начали именовать этот день праздником краснения.

— Я помню балы, — вырвалось у Сеамни. — Дамы, одетые в длинные платья, и кавалеры в элегантных, расшитых золотом нарядах.

— Странно… — проронила Киая. — Я тоже это помню, но мне, почему-то, совсем туда не хочется, — она отпила чай и поставила чашку на край резного столика. — Там было как-то… мёртво.

— А мне нравилась та жизнь, — призналась Сеамни. — Только я о ней помню слишком мало, да и соврала бы я, сказав, что скучаю. Скорее немного грущу, как о хороших временах, которые остались в прошлом. Сейчас у меня иная цель.

— Какая же? — поинтересовалась Киая и Сеамни смущённо улыбнулась.

— Быть достойной. Леголас достоин быть спутником Гарри, идти с ним рука об руку. Я же должна быть достойна идти рука об руку с Леголасом.

— Леголас твой супруг? — уточнила Киая.

— Нет, мой избранник. Я пока не достойна именоваться его женой, — опустила глаза эльфийка. — Расскажи мне, почему дети у тебя собираются?

— Они ждут Покраснения, — улыбнулась Киая и достала из-под стола банку.

В ней был светлячок. Такие светлячки ярко-синего цвета разлетались по всей округе, знаменуя окончание ханты Красной Лозы и наступление ханты Синяков. Синяки были всюду, но чтоб такого изловить нужна была определённая ловкость. Сачком их не поймать, только руками, после чего нужно срочно поместить Синяка в сосуд.

— Дети! — крикнула итуэнмаэ вглубь квартиры.

Дети прибежали шумной и крикливой толпой: человеческие и низушков, а так же недавно найденная и подобранная девочка полуэльф, которую увидела в своём видении Сеамни, и Леголас с Гарри забрали её из леса. Сколько таких детей уже успело погибнуть в былые годы? Дети были разных возрастов, от недавно научившихся разговаривать до почти подростков. У многих были стеклянные банки с Синяками внутри.

— Хотите послушать историю? — спросила у детей Киая.

Все дружно крикнули «да», кроме одного мальчика постарше, который пробурчал, что слышал её уже два раза, но рядом стоящая девочка пнула его локтем и тот остался стоять насупившись.

— Давным-давно жила-была принцесса, звали её Соллей. Был у неё отец, король Бельмагор, который был о-очень злым. Он кричал на принцессу за то, что та ходила в народ и спрашивала, как у них дела. Когда люди отвечали, что плохо, она узнавала, почему. Они говорили, что кушать нечего. Она рассказывала это королю и тот ругался на неё, что нельзя принцессам ходить к обычным людям.

— А потиму незя? — пролепетал карапуз.

— А я не знаю, странный был Бельмагор, злой очень. У них было много еды, но они делиться не хотели. Как-то раз в гости к ним приехала крёстная Присцилла и услышала, как король ругает свою дочь. Крёстная та-ак разозлилась, что заколдовала короля, и теперь у него изо рта вместо ругательств вылетал Синяк, представляете? — эльфийка встала со своего места, обвела всех взглядом, а после открыла рот и у неё изо рта вылетел светлячок, растаяв где-то под потолком. Дети ахнули, пораскрывав рты. — Синяк этот краснел, улетал прочь, и куда он приземлялся, там вырастала колючая лоза, об которую все кололись, ну и лоза была кусливой. Не подходите дети к сторожевой лозе, а то можете и домой не вернуться, — погрозила Киая пальцем.

— А дальше что, что дальше? — прыгала на месте девочка.