Замок Древней (СИ)

Я сижу, под головой колесо, звуки голосов и птиц. Или всё же подо мной шкура какого-то животного, а голоса намного дальше? Это реально? Или два этих образа нереальны, а реальный я совсем другой, в другом месте, а это всего лишь воспоминание?

Я увидел яркие звёзды!

Что происходит? Где я?

Темнота.

Вдалеке бил колокол. Бухтящий звук заведённого двигателя, выкрики и короткие фразы Френка и Валькры, бас Самума, сливающиеся в общую массу остальные голоса. Я стою и понимаю, что струйка горячей мочи бежит по моей ноге. Должно быть противно, но я отвращения не ощущаю.

Лишь боль, но словно не со мной, словно это кому-то другому больно.

Я встал, видя во тьме всплывающие сполохи зданий, пропитанных густой магией этого места, видя огоньки аэльев, метусившихся на новом месте. Френк раздавал команды, Валькра вторила ему. Народ принялся разбредаться по делам, я же усердно ждал.

На краю, около предположительно находящихся домов, стояло двое: и он разбит, и она — не пойми кто поломан больше. Дима почти пустой с дыркой в районе третьего отдела и пульсацией в ноге, у Марьяны седьмой отдел в хламину…

…Я стою рядом с Сеамни напротив их двоих.

«Ну что за провалы? Куда делось то, как я к ним подходил?»

Он же ещё не успели представиться? Значит это всё же воспоминания, собранные в кучу, раз я знаю их имена.

— Вы кто такие? — спросил мужчина.

Он был здесь главным, хотя в голосе звучал страх и неуверенность.

— Откуда этот запах гари? — возмутилась ведьма.

«Только посмей мне пошутить про запах Гарри!»

— Это не запах гари, а запах Гарри, — услышал я собственный голос и мне было немного стыдно. Хотя, не испытывай я боль, я бы так и сделал.

А может это не воспоминания? А может я разделил своё сознание и сейчас часть, испытывающая болезненные конвульсии вынуждена наблюдать и оценивать? Да нет, тогда бы я не знал имён этих двоих.

Я, услышал, как я рассмеялся над своей же шуткой и в горле запершило, а грудь пронзила раскалённая игла. Отмахнувшись от прибывших гостей, не расценивших мой юмор, откашлялся и выпрямился.

— Мы беженцы, — произнесла Сеамни. — Гарри у нас главный.

Она держала меня под локоть и мне пришлось дополнительно закрываться от неё, чтобы не передать ей часть гнили, что извергало в этот момент моё астральное тело.

— Ну тип того, — услышал я свой голос. — Спасибо что провела, дальше думаю наша команда инвалидов справится с поставленной задачей самостоятельно, — намекнул я на пустоту внутри мужчины и разбитую «сексуальность» женщины.

Я не видел сейчас моих собеседников. Столько вербальной информации проходило мимо меня. Хотя, стоит напомнить, что это лишь воспоминание. Или всё же нет?

Сеамни сунула мне в руки огнетушитель.

«Брось его, ну брось, давай! Это не воспоминание!»

Но либо моё тело меня не слушалось, либо всё уже было предрешено. Наблюдать за собственными действиями, не имея возможности принимать решения было страшно. Или я всё же принимал решения?

— Не боитесь за свою жизнь раз отпускаете помощника, — с утвердительной интонацией произнёс мужчина и голос его сделался чуть более спокойным.

«Давай, в курс дела, к медикам, пока это тело окончательно не развалилось».

— Я ж бессмертен, — услышал я вместо этого собственный голос, переходящий в булькающий смех.

Ну блять ну вот почему вот всегда нужно начинать с тупого вранья?

Звёзды!

Что происходит? Где я?

Темнота.

Вдалеке бил колокол. Я слышал шлёпанье сапог по размокшей дороге, ощущал жгучую огненную ярость, скопившуюся во мне, слышал гул и звон, правое ухо гудело, желудок сжимался и разжимался, пылая огнём. Нос со свистом втягивал воздух и этого воздуха вечно не хватало. Хотелось снять бинты. Хотелось вздохнуть. Хотелось…

Я очнулся от самоанализа, наблюдая за аурами двух лошадей и двух людей. Димина Бурка бойко топала по песчаной каменистой дороге. Имени лошади Марьяны я не знал. Сам же я топал следом, не разбирая дороги. Пару раз я задевал какие-то кусты и держал равновесие, проваливаясь в неожиданные канавы с водой.

— Гарри, ты даёшь гарантию, что твои люди не тронут местных? Ручаешься за них головой?

Вопрос задавал едущий впереди Дима.

— Я за них ручаюсь. Я их сюда привёл, потому и порядки мне наводить, — хотел сказать я, задыхаясь от боли в груди и разрывающемся бахающем сердце, но сказал: — Команды я такой не давал, но думаю они сами не тупые.

Кольцо обожгло палец и боль стала медленно подниматься: к запястью, сводя его судорогой, к локтю, в который будто молнией ударило, к плечу, которое мгновенно отнялось, к шее, которую свело жесточайшим спазмом, к голове, в которую бахнуло и меня повело в сторону, но на ногах я устоял.

— А твои не полезут с вилами на болтеры? — услышал я свой голос.

— Не полезут, — уверил меня Дима. — Ты всё равно идёшь с нами, так что пошли сразу в храм.

— Хмм, — протянул я.

«Стой! Не иди в храм, тебе нельзя!»

— А чей храм?

— Храм Дроэг-ва Ну Адон.

Чёрный! И тут он.

Если я сейчас, в таком состоянии, сунусь в храм…

— Вы его видели? — задал я вдруг вопрос странный даже для себя, овеянного заботой о самом себе.

— Кого?