Замок Древней (СИ)

Свет, отдающий синевой, заливал удивительно белый камень комнаты, так контрастирующий с тёмным мрамором самого замка. Летающие под высоким, казалось, до самой поверхности, потолком синие шары давали света больше, чем сейчас было на улице в холодный и пасмурный день. В основании комнаты был идеальный круг, внутри которого выгравированная звезда — многоразовая пиктограмма. По периметру комнаты были вытесаны полки, на которых на невысоких постаментах стояли кристаллы — давно утратившие силу сгустки магии, но магии серьёзной и мощной, раз кристаллы не распались в прах.

Тишина давила на уши. Сухой воздух был непривычен после влажных подземелий. Магия пульсировала мягко и равномерно, излучаемая витавшими в воздухе шарами. Курт, Майклсон и Сеамни забыли как дышать, дабы не нарушить образовавшуюся мёртвую тишину.

— Туда не наступать, — предупредил я, указывая на звезду, и пошёл к кристаллам, проходясь по краю пиктограммы.

Курт, задрав голову, щурил глаза, глядя на магические шары-светильники. Майклсон забыл закрыть рот и разглядывал странную комнату. Сеамни стояла, закрыв глаза и пытаясь почувствовать хоть что-то.

Я проводил кристаллы астральным взглядом. Ну не может быть, чтоб среди этого великолепия не нашёлся хотя бы один заряженный кристалл! И я оказался прав. Где-то на третьей четверти периметра комнаты я заметил один: визуально точно такой же, прозрачный, с лёгкой синевой и едва уловимым свечением. Если его поместить в кромешный мрак, можно было бы увидеть биение остатков магии в виде лёгкого свеченияя. В комнате, до краёв наполненной светом, этого сделать было нельзя.

Я не спешил касаться кристалл или активировать его, оставаясь на стороже. Методично и не спеша я проникал в его свёрнутую структуру: заклятье иллюзии, зашифрованное послание, никакой взрывной магии, всё плавно, никаких катализаторов или следов того, что эта штука должна рвануть в руках. Убедившись в безопасности окончательно, я сорвал печать, высвобождая дремлющие чары: кристалл окончательно погас, тут же став мёртвым и для повторной его активации потребовались бы поистине титанические усилия.

В центре комнаты появилась фигура в лёгкой кожаной броне. Вся тройка моих спутников замерла, а Майклсон направил автомат на появившуюся фигуру. Я хмыкнул, отмечая уровень стрессоустойчивости аэльев в моей команде.

Лёгкая кожаная броня, очень похожая на ту, что была сейчас на мне, что не стесняет движения и способна защитить от режущих лёгких атак. За спиной висел меч с изогнутой ручкой из золотистого материала. На ногах кроссовки, так не вписывающиеся в общий антураж. Короткие волосы, отсутствие бороды и усов, карие глаза.

И лицо не запоминающееся, самое обыкновенное. Аккуратный подбородок, карие глаза, тёмные брови, отсутствие какой-либо растительности на лице, нет ни шрамов, ни родимых пятен, ни родинок, ни татуировок. Такое лицо и описать-то не просто.

— Гарри, смотри! — запищала Сеамни и затанцевала на месте. Я не разделял её восторга. — Ну смотри же!

— Что я должен…

Фигура заговорила, а я мгновенно замолчал.

— Послание Альвионе Великой.

Он говорил моим голосом. В точности моим, с моим выражением. Я улыбнулся, ощущая, как щекочет мои нервишки азарт перед неизвестным.

«Ну и что ты мне расскажешь?»

— Буду краток, требуется помощь. Пришли двух-трёх надёжных бойцов, на которых можно положиться и которые бы выжили, встреть они кого-то сильнее рядового мага. В моём мире, как бы это сказать… эмм… Зомбиапокалпсис, — он усмехнулся, как я обычно делаю. — Детали объясню на месте. Заранее благодарен, Гарри.

И представился мной.

Дела.

Я стоял с открытым ртом и был искренне удивлён, хотя считал, что удивить меня не так уж просто.

— Ты видел, видел? — продолжала прыгать и заглядывать в глаза Сеамни. Курт с Майклсоном просто стояли и тупили, глядя то на меня, то друг на друга.

— Видел, — сдержанно кивнул я, прикидывая, что бы это могло быть. — Заклятье проговорило послание моим голосом, — стал я рассуждать.

— Он был ты, в точности, — поправил Курт. — Только без шрамов на лице.

— И он назвался, — заметил я. — Очевидно, что это я, — развёл я руками.

— И тебя это не удивляет? — возмущался Курт. — Я бы, увидь я себя вот так, уже напридумывал себе тысячу историй.

— А зря, — буркнул я скорее себе, чем Курту. — Выводы можно делать только обладая знанием. Пошли обратно потихоньку, — предложил я.

Мы закрыли за собой дверь и Сеамни прорвало.

— Что это был за кристалл?

— Это письмо. Его довольно просто передать, но активируется он только в строго определённом месте. Если его перехватят, что весьма сложно, ничего с ним сделать не смогут, — объяснял я.

— А почему там был ты?

Сеамни кипела от любопытства, напоминая мне ту, кого я искал. Но после каждого вопроса она смущалась и закрывалась, и образ «той самой» тут же терялся.

— Видимо когда-то давно я отправлял кому-то такие письма. Некоей Альвионе Великой, кто бы это ни был.

— Ты сказал «мой мир». У тебя был мир?

— Я не помню, Сеамни. Мой мир скорее не в том смысле, что мир принадлежит мне. Скорее мир, в котором я живу.

Но сам я был совершенно не уверен.