Замок Ист-Линн

— Я только что сидела одна в гостиной, думала об этом, и мне показалось: все это весьма похоже на то, что люди называют роком. Я имею в виду, что этот человек навлек беду на семью м-ра Карлайла, а теперь у меня есть все основания полагать, что именно он был источником такого же позора и несчастья для моей семьи. Знаете ли Вы, — миссис Карлайл понизила голос, — что у меня есть брат-изгнанник, обесчещенный на всю жизнь?

Леди Изабель не осмелилась ответить утвердительно. Кто, спрашивается, мог бы рассказать ей, гувернантке, к тому же не из этих мест родом, историю Ричарда Хэйра?

— Люди называют это бесчестьем, позором, — продолжала Барбара, волнуясь все более. — Это и есть позор, но не тот, который они имеют в виду. Бесчестен тот, кто навлек страдания и позор на Ричарда, и этот человек — Фрэнсис Ливайсон! Я расскажу Вам эту историю, ибо она этого заслуживает.

Что ей оставалось делать? Сидеть и слушать, хотя она и не понимала, какое отношение Фрэнсис Ливайсон имеет к Ричарду.

— Когда-то давно — я в те поры еще была подростком — Ричард ухаживал за Эфи Хэллиджон. Вы, должно быть, видели коттедж в лесу. Она жила там со своим отцом и Джойс. Это было глупо со стороны Ричарда, но молодые люди часто делают глупости. За ней ухаживали многие — или не прочь были поухаживать. Среди этих воздыхателей некий Торн, по происхождению джентльмен, пользовался у нее даже большим расположением, нежели Ричард. Он был нездешний и всегда приезжал к ней тайком. И вот однажды ночью произошло ужасное убийство: Хэллиджона застрелили. Ричард скрылся, против него имелись очень веские улики, и в результате был вынесен вердикт: «Ричард Хэйр-младший виновен в преднамеренном убийстве». Мы и сами не сомневались в том, что он виновен — в самом деянии, но неумышленном; даже мама, которая так любит его, поверила, что он убил Хэллиджона, но только не преднамеренно, а в результате несчастного случая. О, какое горе выпало на долю мамы! — воскликнула Барбара, в отчаянии ломая руки. — И ее некому было поддержать: я, как уже говорила, была еще почти ребенком, а папа ожесточился против Ричарда. Три или четыре года она была совершенно безутешна, а затем Ричард тайно явился в Вест-Линн, и мы впервые узнали о том, что он невиновен. Это сделал Торн, а Ричарда в тот момент даже не было на месте преступления. Тогда возник вопрос: как найти Торна? Никто ничего не знал о нем: кто он такой, откуда приехал и куда исчез. Шли годы. В Вест-Линн приехал однофамилец Торна, офицер на службе ее Величества, и его наружность совпала с тем описанием, которое дал Ричард. Я полагала, что это он и есть. Так же думал и м-р Карлайл, но, прежде чем мы успели что-нибудь предпринять, он снова уехал.

Барбара сделала паузу, чтобы набрать в легкие побольше воздуха. Мадам Вин слушала с нарастающим нетерпением. Какое дело ей до этой истории?

— Прошло еще несколько лет, и в Ист-Линн заявился Фрэнсис Ливайсон. В то время, когда он гостил здесь, к Гербертам снова приехал капитан Торн. Мы попытались разузнать кое-что из его прошлого и почти уверились в том, что он и был тем самым человеком. Мне приходилось часто бывать здесь, чтобы увидеться с м-ром Карлайлом, поскольку мама не смела принимать участие в этом деле; уж слишком решительно был настроен против Ричарда наш папа. Таким образом, я часто видела Фрэнсиса Ливайсона, но более никому из гостей Ист-Линна он не показывался, заявив, что боится встречи с кредиторами. Теперь я начинаю подумывать, что это был просто предлог. И м-р Карлайл, помнится, говорил, что у него нет кредиторов ни в Вест-Линне, ни в его окрестностях.

— Так вот почему он всех избегал и нигде не бывал? — перебила ее леди Изабель. О, как хорошо она помнила! Он говорил ей, что им движет страх перед кредиторами, хотя и проговорился однажды, что никто из них не живет поблизости.

— У него были куда более серьезные мотивы для страха, — ответила миссис Карлайл. — Кстати, когда Торн еще гостил у Гербертов, мы получили известие о том, что Ричард собирается еще раз посетить Вест-Линн. Я сообщила об этом м-ру Карлайлу; мне приходилось видеться с ним чаще, чем когда-либо ранее, чтобы посоветоваться: мама была страшно встревожена, а м-р Карлайл также горел желанием восстановить доброе имя Ричарда, так как мисс Карлайл и папа — родственники, следовательно, можно сказать, что вся эта история отчасти бросала тень и на Карлайлов.

Воспоминания нахлынули на леди Изабель, а с ними — горькое раскаяние. Ей припомнилось, что она в своей ревности нашла совсем иное объяснение этим встречам. Как она могла допустить эту роковую ошибку?!

— Когда появился Ричард, мы устроили так, что он пробрался в контору м-ра Карлайла, когда все клерки ушли, и, спрятавшись, имел возможность наблюдать за встречей м-ра Карлайла и Торна. Это было нетрудно устроить: м-р Карлайл вел какое-то дело для капитана и условился встретиться с ним в восемь часов. Это — незабываемая ночь для м-ра Карлайла, ночь исчезновения его жены.

Леди Изабель вздрогнула.