Замок Ист-Линн

— А ничем, — резко ответила мисс Карлайл. — Немножко поет, немножко играет, немножко читает, принимает посетителей: так и убивает время. После завтрака уговаривает Арчибальда прогуляться по парку, хотя ему не следовало бы поддаваться на уговоры и опаздывать в контору. Затем она, видите ли, провожает его до ворот парка, задерживая еще больше, ибо один он прошел бы это расстояние вдвое быстрее. Как-то утром шел дождь, так она все равно пошла. Я сказала, что она испортит платье. «Ах, это не страшно», — ответила она; Арчибальд набросил на нее шаль, и они ушли. Для нее, видите ли, не страшно испортить платье! А вечером она снова отправилась встречать его. Она бы и сегодня это сделала, если бы ты не приехала. Для него сейчас она стоит на первом месте, а бизнес — только на втором.

Барбара из последних сил пыталась казаться спокойной.

— Ну, я думаю, это естественно.

— А я думаю, это абсурд, — последовал ответ мисс Карлайл. — Я почти не бываю с ними, особенно вечером. Они вместе идут гулять, или же она поет ему. Он трясется над ней, словно она сделана из золота. Впрочем, она, кажется, для него дороже, чем все золотые монеты на свете. Послушай-ка, что я увидела вчера вечером. Они приказали запрячь почтовых лошадей в закрытую коляску и отправились с ответными визитами, причем вернулись не раньше семи, опоздав к обеду. У Арчибальда сильно разболелась голова, что с ним бывает очень редко; он отправился в соседнюю комнату и прилег на диване. Она отнесла ему чашку чая и не вернулась, причем ее собственный чай остался на столе и совершенно остыл. Я открыла дверь, чтобы сказать ей об этом, и что же я увидела? Ее батистовый платочек, смоченный одеколоном, лежит у него на лбу, а сама миледи стоит на коленях, склонившись над ним, а он обнимает ее одной рукой. Ну скажи на милость, Барбара: имеет ли смысл так носиться с мужчиной? До его женитьбы я, бывало, смешаю для него александрийский лист с солью и уложу спать пораньше, чтобы боль прошла во сне.

Барбара не ответила, однако отвернулась от мисс Карлайл, чтобы та не видела ее лица. Они наткнулись на садовника, и мисс Карлайл затеяла с ним спор, довольно оживленный: она хотела, чтобы он сделал что-то с клумбой, а он утверждал, что м-р Карлайл отдал другие распоряжения на этот счет. В конце концов, Барбара устала от их препирательств и вернулась в дом.

Изабель с мужем были в соседней комнате, возле пианино, и у Барбары появилась возможность услышать, наконец, этот дивный голос. Она поступила так же, как мисс Карлайл: толкнула дверь и заглянула в соседнюю комнату. Уже смеркалось, но она разглядела Изабель, сидевшую за пианино, и м-ра Карлайла, стоявшего за ее спиной. Она пела балладу из оперы «Девушка богемы»: «Когда другие губы…»

— Почему ты так любишь эту песню, Арчибальд? — спросила она, закончив.

— Не знаю. Пока я не услышал ее от тебя, она мне так не нравилась.

— Может быть, они уже вернулись? Не пройти ли нам в соседнюю комнату?

— Спой мне сначала этот перевод с немецкого, «Напрасно все тебе я рассказал». Это — настоящая музыка.

— Да, несомненно. Знаешь, Арчибальд, твой вкус очень схож с папиным. Он, так же, как и ты, любил такие спокойные, поэтичные песни. Впрочем, и я тоже, — рассмеявшись, добавила она, — если говорить честно. Миссис Вейн кривилась и затыкала уши, когда папа просил меня спеть одну из них. Папа платил ей той же монетой, ибо выходил из комнаты, когда она начинала петь эти громкие итальянские песни. Это было в то время, когда она гостила у нас в Лондоне.

Она замолчала, а потом начала песню; она спела ее изумительно, негромким, мелодичным и искренним голосом. Последние аккорды растаяли в наступившей тишине.

— Ну вот, Арчибальд! Я спела тебе не меньше десяти песен, — сказала она, запрокинув голову и глядя на него. — Ты должен заплатить мне.

Он заплатил ей несколькими страстными поцелуями. Барбара отвернулась, прижалась головой к оконному стеклу, и у нее вырвался низкий стон. Вскоре под руку с мужем вошла Изабель.

— Вы здесь одни, мисс Хэйр? Простите, бога ради! Я думала, Вы гуляете с мисс Карлайл.

— Барбара, а где Корнелия?

— Я только что пришла, — ответила Барбара. — Думаю, она идет следом.

Так и было на самом деле. Она вошла и сердито спросила м-ра Карлайла:

— Арчибальд, что ты там говорил Блэйру о клумбе с геранью? Он говорит, ты распорядился сделать ее овальной. Мы же решили, что она будет прямоугольной.

— Изабель хочет, чтобы она была овальной, — ответил он.

— Но прямоугольная будет смотреться лучше, — повторила мисс Карлайл.

— Да полно тебе, Корнелия. Блэйр делает то, что ему сказано. Я хочу, чтобы она была овальной.

— Он полнейший неумеха, этот Блэйр, к тому же, упрямый, как мул, — воскликнула мисс Карлайл.

— Что ты такое говоришь, Корнелия? Я считаю его очень воспитанным и исполнительным работником.

— Ну конечно! — сказала, как отрезала, мисс Карлайл. — Ты не видишь ничьих недостатков. В некоторых вопросах ты всегда был простофилей. Арчибальд.