Читаем Замок из песка полностью

— Заканчивай! — Он мрачно усмехнулся и указал пальцем под стол: — Давай обратно! Долго мне еще ждать?.. Хватит разыгрывать из себя наследную принцессу. Хотя вам, шлюшкам, за то и платят такие бабки, чтоб не сразу ноги задирали, а полвечера Плисецкую из себя строили… Давай-давай, полвечера кончились!

Я спокойно взяла со стола недопитый бокал и плеснула вино прямо в отвратительную красную рожу с «никакими» глазами и «никаким» носом. А потом еще и крикнула «да!» деликатно постучавшему официанту. Парень в зеленой треуголке с длинными темными волосами, забранными в хвост, вошел. И вместе со мной растерянно наблюдал, как капли красного вина растекаются по лысине и впитываются в крахмальный воротничок белой рубахи…

Взашей меня не выперли. Но, естественно, и с почестями тоже не проводили. Было что-то около четырех утра. И я осталась на пустынной улице в довольно тонкой серой кофте, с десятью тысячами в кармане. На такси явно не хватало. Пришлось идти пешком. Мимо закрытых магазинов и парикмахерских, мимо затуманенных сквериков с бетонными оградками, мимо домов со спящими окнами квартир. Кроссовки мягко поскрипывали. А я думала о том, что свой первый солидный гонорар за премьеру получить так и не успею. Из театра придется уволиться. Опять начнется эпопея с беляшами и трубочками. Но, наверное, это и к лучшему. Всех денег все равно не заработаешь, а унижения на рынке в сто раз меньше. Жаль только, что форму придется поддерживать не в нормальном балетном классе, а на кухне у подоконника…

За три часа мои усталые ноги добрели до «Черкизовской». В половине шестого открылось метро, но спускаться под землю не хотелось. Тем более спешить я раздумала. Жанна Викторовна вставала в семь, и жалко было будить ее раньше времени.

Дворник, метущий асфальт рядом с рынком, сказал мне, что сейчас еще только половина седьмого. И я пошла наматывать круги между пятиэтажками и детскими площадками. Неподвижно сидеть на лавочке было слишком холодно. Так и добрела в конце концов до того самого Дома культуры, не работающего уже полгода.

Как ни странно, в двух окошках на первом этаже горел свет. Я поднялась по ступенькам и постучала. На стук долго никто не выходил, но в конце концов появилась сторожиха, худая и заспанная.

— Чего тебе? — равнодушно спросила она, запахивая на груди вязаную кофту.

— Погреться, — я невольно скопировала ее жест.

Сторожиха заметила это и рассмеялась:

— А чего шляешься-то по утрам? Не спится?

— С ночной смены. А ключ от квартиры забыла.

— Ну, проходи. Посидим, чайку попьем.

В каморке у сторожихи в самом деле оказалось очень тепло и по-своему уютно. Все стены были оклеены фотографиями артистов, календарями с изображением умильных собачек и кошечек и даже афишками кукольного театра. От заварного чайника вкусно пахло смородиновым листом.

— А что вы здесь сторожите-то? — спросила я, отхлебывая ароматный золотистый чай.

— Стены! — Она усмехнулась. — До осени у нас тут спячка.

— А осенью что?

— Осенью, глядишь, какие-нибудь кружки начнутся. Вроде художники обещали первый этаж арендовать. Как танцоры-то съехали, так столько места сразу освободилось: классы эти огромные с окнами в полстены, сцена опять же…

— Какие танцоры? — спросила я, холодея от нехорошего предчувствия.

Сторожиха поднялась и, поддерживая на груди кофту, потянулась к противоположной стене. Там, между портретами Тихонова и Ланового, висела афишка балетного спектакля. Маленькая и не особенно яркая, с подписью на английском: «Gavrilin. Anjuta. Balett.», она почти не привлекала внимания.

— Вот они, — сказала сторожиха, тыча пальцем в афишку. — На память оставили… Репетировали бы здесь и репетировали. Так нет, с дирекцией в арендной плате не сошлись.

Я, не выпуская из рук чашки, как зомби вышла из-за стола и остановилась посреди каморки. Мои молодые глаза и отсюда могли прекрасно разглядеть Анюту, вихрем несущуюся по сцене, Студента, наблюдающего за ней, и кордебалет, старательно «играющий лицами». И среди этих лиц, как в дурном, нелепом сне, — лицо моего Алексея.

— Когда они съехали? — Мой голос прозвучал глухо и хрипло.

— Да уж, наверное, недели две…

— И куда, конечно же, не знаете?

Впрочем, в ответе я и не нуждалась, потому что и так знала, что услышу…

Они уехали всего две недели назад. В какой-то другой московский Дом культуры. И теперь мне предстоял второй круг поисков, такой же долгий, как первый…

Провожаемая удивленным взглядом сторожихи, я подошла к окну. Через дорогу стояла аптека. Сразу за аптекой начинались гаражи. А от гаражей, если встать лицом по направлению к железнодорожному мосту, уже был виден угол моего дома…

* * *

Жанна Викторовна, выслушав рассказ о моих ночных злоключениях, сурово подвела итог:

— А я как чувствовала, что все это плохо кончится! С «новыми русскими» связываться — себе дороже… Это надо же, личный театр! Прямо помещик и крепостные!.. Так, сейчас иди поспи, а днем я вернусь с рынка и мы с тобой подумаем, что делать.

Перейти на страницу:

Похожие книги