Замок храпящей красавицы

– Сначала мама решила избавиться от Розы. Она знала, что у нее больное сердце, была в курсе ее фобии, связанной с привидениями, и запустила к ней в комнату Нику. Вот зачем ей понадобилась девочка. Кончина Розы выглядела естественной, но инфаркт спровоцировал ужас от встречи с пришелицей из загробного мира.

– Боже! Какой кошмар! – заголосила Алла. – Филипп, Мисси обвиняет меня в невероятных вещах. Но сама‑то пыталась довести Леню до психушки! Не верь ей!

– Я призналась! – воскликнула Мисси. – Да, поступила подло, хотела напугать Леньку, избавиться от него. А ты всю жизнь врешь! Всегда ненавидела Ришу! Думаешь, я не помню, как ты ее в детстве лицом о стол прикладывала и шипела: «Папашина любимица! Родилась мне на горе! Зря я не сделала аборт!»

Ты обожала нас затюкивать. И совсем не изменилась после побега Ванессы! Тебя ни один психотерапевт не исправит! Просто папа внезапно разбогател, ты поняла, что тебе лучше наладить отношения с детьми, мы взрослели, могли пойти к отцу, рассказать ему о твоих методах. А единственное, чего ты реально боишься, – это потерять мужа. Вернее, ты опасаешься лишиться своей доли наследства. Поэтому у тебя нет ни одной подруги, всех ты подозреваешь в желании увести твоего супруга. Этот пунктик у тебя с юных лет. Да не отца ты любишь, а свой образ жизни. А сейчас и вовсе напугана!

– Чем? – живо поинтересовалась я.

Мисси поморщилась.

– Не знаю, какая муха укусила отца, может, он наконец понял, что мать за человек, но он составил бумагу. Там четко указано, если родители разведутся… ох!

Мисси замолчала.

– Продолжай, – потребовал Филипп.

– В документе много пунктов, – зашептала Мисси, – основные звучат так. В случае официального разрыва супружеских отношений для детей, на которых уже не надо платить алиментов, и для жены выделяется общий фонд, каждому положена своя доля. Нас тогда было пятеро: я, Роза, Леня, Риша и мать. Всем должно было достаться по двадцать процентов от выделенной суммы. Если мать умрет, каждому из детей добавляется еще по пять процентов. То же самое получается, если на тот свет отправятся отпрыски. Роза скончалась, Риша тоже. Значит, весь капитал делится на троих! Вот она, причина – вульгарное бабло. Папа, видишь, во что вылились твои шашни с Джо! Мать почувствовала опасность, стопроцентно она про все узнала. Но еще одного ребенка ей уже не родить, им тебя не удержать, надо было искать другой выход. И она его нашла.

– Джо! – подскочила я. – Ну точно! У Филиппа Леонидовича роман с экономкой! Мне потребовалось заглянуть в ее комнату, я постучала в дверь и услышала: «Филилини, камин!»

Английским я не владею, не поняла, при чем тут печь, и загадочное «филилини» тоже не могла перевести, но…

– Камин как печь тут близко не стоял, – фыркнула Мисси, – «камин» – это глагол, означает «входи»! И Джо не может выговорить «Филипп Леонидович», сначала она звала отца «сэр Филипп», а потом он ей велел не «сэркать», и англичанка теперь его зовет «Филилини», это на ее манер имя и отчество хозяина.

– Ага, спасибо, – поблагодарила я Мисси, – но все же я договорю. Джо лежала на кровати в роскошном дорогом белье, а на комоде у нее стояла бутылка шампанского. Я еще подумала: «Ну и ну, шикарно отдыхает! И не стесняется посторонних, не накинула халат, выставила напоказ эротический комплект». Джо словно услышала мои мысли, вскочила и набросила пеньюар. Но теперь я уверена: экономка думала, что к ней стучит хозяин. Мисси, вы знаете о связи отца с прислугой?

– Давно, – отмахнулась та, – брак с Аллой – это фикция, но папа не разводился, потому что боялся травмировать змею, давно пригретую на груди. Но в последнее время он стал задумываться о разводе.

– И решил составить документ о фонде, – пробормотала я, – чем напугал жену, и она придумала хитрый план. Нет Розы, нет Риши, значит, у нее, матери, толще кошелек. Сумасшедшую Нику не обвинят в преступлении, девочка отправится в психушку, где о ней забудут. Не за горами и смерть Леонида. У парня чужая почка, кто удивится, если сын умрет. От Мисси Алла Константиновна тоже избавится, главное начать, потом во вкус войдешь.

– Родить столько детей, чтобы потом их убить? – пробормотал Юра. – Прямо безумие какое‑то. И зачем убирать Ванессу? Ее‑то в списке наследников нет.

Мисси опустилась в кресло и пояснила:

– Нас произвели на свет для страховки. О любви говорить не приходится. Мы раздражали мать, были для нее не источником радости, а тяжкой обузой. Бывает, что женщина обзавелась детьми из прагматических соображений, и чем дольше живет с ними, тем сильнее ненавидит. Ванесса родила дочь, та могла тоже претендовать на деньги, подать в суд. Ей никогда не выиграть процесс, но вдруг? А? И мать решила себя обезопасить. И потом Ванесса могла рассказать о внезапно вспыхнувшей любви бабушки к внучке. Мать нагородила много лжи и боялась, что Ваня ее разоблачит.

– Склонна вам верить, – сказала я, – смерть Риши не вызвала у Аллы Константиновны бурных эмоций.

– Неправда! – захныкала Верещагина. – Просто я никогда не плачу при посторонних. У меня хорошее воспитание.