Замок княгини

— Да, мой император.

— Значит, предложение принято. Назначим день? Через месяц? Или весной?

— Мой император, обычаи моего народа не предполагают таких сроков, — отрезал Дьян, — Мы готовы провести обряд хоть сегодня вечером. Или завтра утром. Боюсь, важные дела не позволят мне столь долгой отсрочки.

— Боюсь, ты не всё понял, мой князь, — теперь император улыбнулся куда живее, чем раньше. — Такого рода брак не может быть заключён без добровольного согласия невесты. Не вынужденного, а добровольного. Она должна хотеть выйти замуж за избранника. Чтобы внушить ей такое желание, думаю, твоему племяннику потребуется время.

— Мы готовы рискнуть, — сказал князь. — Завтра утром.

— Мы со своей стороны ничего не имеем против. Обряд состоится завтра утром. Ещё одно необходимое условие, продиктованное обычаями Каста: три месяца при молодой супруге твоего племянника будет маг Вейр из обители Хранителя Каста.

Князь недовольно взглянул на Вейра.

— Зачем?

— Помогать. Наставлять. Просвещать.

— Хорошо, — пожал плечами князь.

"Джелвер, значит, твоя задача тоже будет помогать, наставлять, и присматривать, чтобы этот носатый не зарывался. Ты согласен, друг?"

"Рискну согласиться, мой князь".

— Мы согласны, мой император.

— Здесь условия, о который настаивает семья девушки, — император сделал знак, и князю подали бумаги.

Он читал внимательно, долго. Наконец кивнул.

— Всё приемлемо, — и размашисто подписал листы, взяв поднесенное перо.

Осталось обменяться традиционным набором вежливых фраз, это опять заняло довольно долгое время. Наконец князь с императором одновременно поднялись из-за стола и вышли в разные двери, за ними потянулись остальные.

— Ох, — протяжно вздохнул новоявленный жених, — почему то, что можно решить за пять минут, нужно обсуждать так долго?

Дьян недобро глянул на него и отвернулся.

— Смотри-ка, — Джелвер тронул Ардая за локоть.

Они уже проходили мимо этой роскошной мозаики, изображающей море и корабли. Ардай не сразу заметил надпись, идущую поверху, написанную староитсванскими буквами, с характерными завитушками:

"Всё, происходящее в мире, случалось уже неоднократно. Ничего нового случится не может".

— Такого много в старых домах в Приграничье.

— Да. Этот замок не так и стар, наверное. Мозаику и надпись откуда-то скопировали, или целиком поставили древнюю. Это строка из древнесоддийской поэмы "Три ступени совершенства мира", переведенная на итсванский. Хочешь, спроси у Деда, у вас в библиотеке эта книга есть и на истванском, и на дневнесоддийском.

Древнесоддийского Ардай не знал, и не собирался покуда осваивать — зачем? На итсванском ещё куда ни шло.

— Как нибудь посмотрю, — сказал он, — а вообще, я и так знаю, что всё уже было. Кто сомневается?

Мир соддийцев перестал существовать. Может, не стоит на его примере постигать ступени совершенства других миров? Да и зачем рассуждать о совершенствах, когда можно просто жить, этими совершенствами наслаждаясь.

Роскошно одетая молодая лира, по виду из придворных, в платке из жемчужно-серого шелка, повязанном по здешней моде, вышла из бокового перехода прямо наперерез Ардаю, он отшатнулся и не сразу узнал. Но узнал, конечно.

— Шала?!

Она прижала палец к губам, прося молчать, подошла вплотную к князю.

— Хочу сказать тебе, князь Дьян, а то вдруг ты не знаешь. Мы, ниберийки, не храним секреты того, кто убил хотя бы одну из наших сестер. Ослепить разум, отнять память вольно или невольно — это не считается. Но если лишить жизни…

— Спасибо, ниберийка, — сказал князь, — это ценно. Мы подумаем.

Она кивнула, грустно улыбнулась Ардаю и шагнула обратно в переход.

— Шала, постой! — он метнулся следом.

Почти поймал в объятия, но она тут же растаяла у него в руках, с той же грустной и отстраненной улыбкой.

Дьян глянул на него с понимающей усмешкой.

Любому, даже самому упрямому, когда-нибудь надоест бесконечно гоняться за тем, что нельзя удержать.

Днём на море штормило, а ночь выдалась удивительно тихой и звездной, словно сотканной из неясных теней, и ощутимо похолодало. Что ж, всё правильно, в это время года здесь уже заморозки, нынешняя осень ещё подзадержалась.

Дьян настежь открыл окно, и стоял около него, разглядывая звезды.

— Спать не будешь? — поинтересовался Джелвер. — Хочешь вина? У меня есть, хорошее.

Дракон может выпить много, не пьянея вообще, лишь наслаждаясь вкусом. Ещё дракон подолгу мог не спать, несколько ночей — запросто, чем он старше, тем больше бессонных ночей легко сходило с рук. Дед мог легко не смыкать глаз по паре недель. Правда, потом отоспаться всё равно придется.

— Давай, — отозвался князь, и Джелвер сразу вынул из-за тени пузатую глиняную бутыль, следующим движением руки — пару связанных вместе серебряных кубков. Распечатал бутыль и разлил темную душистую жидкость цвета рубина. Они стукнулись краями кубков — истванский обычай, — и выпили.

Вино, если хорошее — вкусная штука. И как же весело бывает наблюдать, как теряют от него головы итсванцы.