Замок Ллира

—                 Да, еще живы легенды о давних временах твоего правления,—резко сказал Гвидион —Осталась память о том, как ты пыталась держать сердца и разум в рабстве. Ты мучила тех, кто не хотел поклоняться тебе. Но и для того, кто рабски склонялся перед тобой, жизнь была не лучше медленной смерти. Я знаю и о крови несчастных, которых ты приносила в жертву своей мерзкой страсти наблюдать их мучения, с наслаждением слушать предсмертные крики обреченных. Нет, Ачрен, этого тебе не вернуть. Или ты надеешься, что эта девушка приведет тебя к желанной власти?

—                 Она будет подчиняться мне,— ответила Ачрен.— Это так же верно, как если бы я держала в руке ее живое, трепещущее сердце.

Глаза Гвидиона вспыхнули зеленым светом.

—                 Пустые твои слова, Ачрен. Речи твои не могут обмануть меня. Ты надеешься править с помощью принцессы Эйлонви? Чары, которыми она повелевает, все еще спят, как и она сама. И не в твоих силах пробудить их.

Лицо Ачрен снова стало мертвенно-бледным. Она отшатнулась, будто ее хлестнули по щекам.

—                 Ты говоришь о том, чего не знаешь и знать не можешь!

—                 О нет, это не так! — взорвался вдруг до сих пор молчавший принц Рун. Он победно повернулся к Ачрен и выпалил: — Книга! Золотой светильник! Мы их получили и никогда не отдадим!

Глава восемнадцатая.

ЗОЛОТОЙ ПЕЛИДРИН

– Принц Рун! Замолчи! — запоздало крикнул Тарен.

Но Рун и сам уже понял, какую ошибку совершил, и в испуге зажал рот ладонью. Круглое лицо его исказилось от страха. В замешательстве он оглядывался вокруг. Гвидион молчал. Его морщинистое лицо напряглось и побледнело. Впрочем, брошенный им на принца Моны взгляд был не упрекающим, а скорее печальным. Плечи Руна опустились, он сник, повесил голову и с несчастным видом отвернулся ото всех.

До того, как принц Рун неожиданно ляпнул о книге и золотом шаре, Ачрен, как видел Тарен, была явно напугана и озадачена словами Гвидиона. Тень страха пробегала по ее лицу. Теперь же она гордо выпрямилась, губы ее раздвинулись в коварной улыбке.

– Ты думаешь, я пыталась скрыть правду от тебя, лорд Гвидион,—сказала она.—Я знаю, что книга заклинаний исчезла из Каер Колюр. Да, я долго искала ее. Золотой Пелидрин тоже был утрачен. То ли принцесса Эйлонви выбросила его, то ли потеряла. Ты прав, без этих двух вещей мои планы были бы невыполнимы. Но теперь они здесь, не так ли? Прими мою благодарность, лорд Гвидион—Ачрен уже откровенно смеялась,—Ты избавил меня от утомительных поисков. Избавь же и себя и своих спутников от той боли, что им придется претерпеть, если ты сам не отдашь мне эти вещи. Ну, отдай их мне! — резко приказала она.

Губы Гвидиона сжались, морщины лица его отвердели. Медленно и спокойно он произнес:

—                 Принц Моны не обманул тебя. Мы действительно нашли и книгу, и Золотой Пелидрин. Но ты никогда их не получишь!

—                 Неужели? — ехидно протянула Ачрен,— Мне достаточно протянуть руку, и они будут у меня!

—                 Но их нет у нас,—ответил Гвидион —Они хорошо спрятаны, и найти их ты не сможешь.

—                 Ну, это легко исправить,— улыбнулась Ачрен.— Есть средства, которые развяжут любой язычок, и он сам выкрикнет любую, самую сокровенную тайну, поведает самый важный секрет — Она посмотрела на принца Руна, — Принц Моны, надеюсь, заговорит и без моей настоятельной просьбы, не так ли?

Рун заморгал и прерывисто вздохнул, но продолжал неотрывно и отважно глядеть прямо в глаза Ачрен.

—                 Если ты решила мучить меня,—сказал он,— пожалуйста, не тяни. Попробуй. Интересно будет посмотреть, что ты из меня вытянешь и много ли выяснишь, поскольку я и сам не имею понятия, где спрятан Пелидрин. Ну, что медлишь? Начинай!

—                 Отдай мне арфиста, леди Ачрен,— задрожал от нетерпения Мэгг в то время, как Ффлевддур ощетинился и с вызовом уставился на него.—Отдай! — страстно повторил Главный Управитель.— Он под мою музыку запоет лучше, чем когда-то пел под свою арфу. Я его быстро прикончу.

—                 Попридержи язык, Мэгг! — прошипела Ачрен.— Они должны заговорить, прежде чем я покончу с ними.

Рука Гвидиона потянулась к рукояти черного меча.

—                 Только посмей тронуть хоть одного из моих спутников! — воскликнул он.— Сделаешь это, и, клянусь, я уничтожу тебя, пусть это будет стоить мне жизни!

—                 И я клянусь! — отпрянула Ачрен — Попробуй тронуть меня, и девушка умрет! — Она вдруг успокоилась и тихо произнесла: — Что, так и будем стоять, Гвидион? Выбирай, или жизнь за жизнь, или же за смерть — смерть!

—                 Если они взяли мою игрушку,— сказала Эйлонви, прижимаясь к Ачрен,— пусть вернут се. Не годится золотому шару оставаться в руках каких-то незнакомцев.

Тарен непроизвольно ахнул, услышав слова Эйлонви. Ачрен, внимательно следившая за всеми, быстро повернулась к нему.