Замок Ллира

Книга заклинаний лежала открытой на вытянутой руке Эйлонви. Она взяла Золотой Пелидрин и с любопытством разглядывала его. В глубине золотого шара затеплился слабый огонек, крошечная крутящаяся искорка. Эйлонви нахмурилась, и странное выражение появилось на ее лице. Тарен, объятый ужасом, не отрываясь, смотрел на несчастную принцессу. Эйлонви содрогалась, голова ее дергалась из стороны в сторону, словно от боли. На мгновение глаза ее расширились, и казалось, что она вот-вот заговорит. Но с ее губ сорвался лишь протяжный выдох, похожий на стон. Тарену даже показалось, что в глазах ее мелькнуло какое-то воспоминание, взгляд Эйлонви потеплел, словно она снова обрела память. Было ли это ее собственное имя, которое она старалась выкрикнуть? Или какое-то другое имя? Девушка тряслась, будто ее разрывали могучие силы, гнездившиеся в ней самой.

—                 Читай вслух заклинания! — приказала Ачрен.

Мало-помалу свет Золотого Пелидрина становился ярче.

Но всему Большому залу разлетелся слабый, словно бы смущенный шепот, не более слышимый, чем ветерок от летящей стрелы. Шепот этот торопил, понукал, упрашивал, приказывал. Казалось, каждый камень Каер Колюр обрел голос.

—                 Быстрей! Быстрей! — торопила Ачрен.

Надежда волной нахлынула на Тарена. Он понял, что Эйлонви борется со всем тем, что сковывает ее, держит в крепких тисках. Несчастная девушка была сейчас наедине с самой собой, вне досягаемости угроз Ачрен, но и отделенная непроницаемой стеной от своих страдающих, жаждущих ей помочь друзей.

И внезапно ее внутренняя борьба прекратилась. Эйлонви успокоилась. Тарен в отчаянии вскрикнул, когда девушка решительно подняла мерцающий шар и поднесла его к пустой странице раскрытой книги.

Золотой Пелидрин загорелся ярче, чем обычно, и Тарен заслонил глаза ладонью, чтобы защититься от его невыносимого света. А свет этот залил Большой зал. Гурджи упал на пол и закрыл голову своими лохматыми руками. Все испуганно отпрянули назад.

Неожиданно Эйлонви швырнула книгу на каменные плиты пола. Со страниц рванулись огненные языки. Книгу охватило алое облако, мгновенно превратившееся в жаркое пламя, летящее к самому потолку зала. Даже когда книга пожрала сама себя в этом неистовом пламени, языки огня не исчезли, а, наоборот, взметнулись еще выше. Ревущее и грохочущее пламя теперь было не ярко-красным, а ослепительно белым. Почерневшие, свертывающиеся от огня страницы закружились в яростном водовороте. Они танцевали в самом сердце пылающего костра. Вкрадчивый шепот камней и стен Каер Колюр сменился протяжным стоном бессильного отчаяния. Алые занавеси алькова всколыхнулись, словно под напором ветра, и загорелись огнём. Книга исчезла совсем.

Ачрен ревела и вопила, словно безумная. Лицо её исказилось в бессильной ярости. всё ещё сжимая золотой Пелидрин, Эйлонви закрыла глаза и упала на пол.

Глава девятнадцатая.

ПОТОП

Гвидион прыгнул вперёд.

– Твоя сила иссякла, Ачрен! – воскликнул он.

На короткий миг волшебница пошатнулась, посмотрела на Гвидиона глазами полными ярости и бросилась бежать из большого зала. Тарен, не обращая на пламя никакого внимания, подбежал к Эйлонви, и с трудом поднял её. Гвидион, тем временем, устремился в погоню за Ачрен. Бард выхватил меч и последовал за принцем Доны. Мэгг исчез. Гурджи и Рун поспешили на помощь Тарену. Через несколько мгновений вернулся мёртвенно-бледный Ффлевддур.

– Паук пытается утопить нас! – крикнул он, – Мэгг открыл ворота к морю!

В тот же миг, как бард сказал это, Тарен услышал грохот приближающегося прибоя. Стены Каер Колюр дрожали. Взвалив бессознательную Эйлонви себе на плечи, Тарен шатаясь, шагнул в разрушенный проем окна. Карр кружила над башнями замка, отчаянно каркая. Ффлевддур торопил спутников, увлекая их к воротам, где была надежда найти лодку. Тарен с тяжелой ношей на плечах следовал за ним. С ужасом он увидел, что окованные железом ворота почти снесены с петель свирепым потоком воды. Обескураженные и растерянные, они повернули назад, а пенистый прилив обрушивался на остров, как разъяренный зверь, рыскающий в поисках добычи.

За разрушенными стенами на гребне высокой волны колыхался корабль Ачрен с покосившейся мачтой и рвущимися от ураганного ветра парусами. Спасшиеся воины королевы цеплялись за борта поднимающегося и падающего в пропасть между волнами судна. Они безуспешно пытались взобраться на корабль. На носу корабля стоял Мэгг. Лицо его было искажено ненавистью и мстительной злобой. Он потрясал кулаками в сторону рушащейся крепости. Обломки лодки Гвидиона кружились в водовороте волн. Тарен понимал, что вместе с гибелью лодки гибнут и их надежды вырваться отсюда.

Стены крепости поддались напору волн и рушились одна за другой. Каменные плиты с треском и грохотом лопались и тонули. Башни Каер Колюр раскачивались, как тростинки на ветру. Земля уходила из-под ног Тарена.

Над воем и грохотом наводнения зазвенел голос Гвидиона:

—                 Спасайтесь! Каер Колюр разрушен! Прыгайте со стен, или они раздавят вас!