Замок лорда Валентина

– Тем не менее указ существует. Наверное, какие-нибудь шакалы в Замке напели этому лорду Валентину, что другие расы слишком многочисленны, что люди Маджипура голодают, когда мы работаем. Глупость, и глупость опасная. В обычное время никто и внимания не обратил бы на такой указ, но тут фестиваль в честь короналя, и, если мы хотим, чтобы нам разрешили выступать, мы должны подчиниться правилам, пусть даже идиотским. Я и мои братья много лет зарабатываем на хлеб жонглерством, и это не вредило ни одному человеку, но теперь мы должны пополнить труппу. Я нашел в Пидруиде Слита и Карабеллу и включил их в нашу программу. Сегодня второй день. Через четыре дня мы выступаем на параде, и мне нужен третий человек. Хочешь стать нашим учеником, Валентин?

– Но смогу ли я научиться жонглировать за четыре дня?

– Ты будешь просто учеником, – ответил скандар. – Мы подберем тебе какой-нибудь жонглерский номер для парада, чтобы ты не осрамил ни себя, ни нас. Насколько я понимаю, закон не требует, чтобы все члены труппы одинаково владели мастерством. Главное, чтобы трое были людьми.

– А после фестиваля?

– Пойдешь с нами из города в город.

– Вы обо мне ничего не знаете, а приглашаете меня разделить вашу жизнь.

– Я ничего о тебе не знаю и не хочу знать. Мне нужен жонглер твоей расы. Я буду оплачивать твой ночлег и стол там, куда мы придем, и, кроме того, платить тебе десять крон в неделю. Согласен?

Глаза Карабеллы странно вспыхнули, как будто она хотела сказать: «Ты можешь попросить и получить вдвое больше, Валентин». Но деньги для него мало значили. Ему достаточно иметь пищу и место для сна. Он будет рядом со Слитом и Карабеллой – с двумя из троих людей, которых он знал в этом городе и – как он с некоторым смущением признался себе – во всем мире. Потому что прошлого у него не было. Лишь какие-то смутные воспоминания о родителях, о кузенах и сестрах, о детстве где-то на востоке Зимроэля, о школе и путешествиях – но ничто из этого не казалось ему реальным, ничто не имело плоти и сути. И в будущем его тоже ждала пустота. Эти жонглеры обещали наполнить ее. Но только…

– Одно условие, – сказал он.

– Какое? – спросил Залзан Кавол с недовольным видом.

Валентин кивнул на Шанамира.

– Я думаю, этому парнишке надоело разводить животных в Фалкинкипе и он наверняка мечтает о путешествиях. Я прошу, чтобы ты принял его в свою труппу как…

– Валентин! – вскричал мальчик.

– …как грума или слугу или даже как жонглера, если у него получится, – продолжил Валентин. – Если он хочет быть с нами, прими его вместе со мной. Примешь?

Залзан Кавол помолчал, как бы прикидывая, и откуда-то из глубин его громоздкого тела вырвался едва слышный рычащий звук. Затем он спросил Шанамира:

– Тебя это сколько-нибудь интересует, парень?

– Меня-то? Еще бы!

– Этого я и боялся, – угрюмо пробурчал скандар. – Значит, решено. Мы нанимаем вас обоих за тринадцать крон в неделю плюс ночлег и пища. Идет?

– Идет, – ответил Валентин.

– Идет! – вскричал Шанамир.

Залзан Кавол проглотил остатки огненного вина.

– Слит, Карабелла, ведите этого иноземца во двор и начинайте делать из него жонглера. А ты, парень, пойдешь со мной. Я хочу, чтобы ты посмотрел на наших животных.

Глава 6

Они вышли. Карабелла побежала за снаряжением. Валентин любовался ее изящными движениями и представлял, как играют под одеждой гибкие мышцы. Слит сорвал голубовато-белую ягоду с какой-то лозы и кинул ее в рот.

– Что это? – спросил Валентин.

Слит бросил ему ягоду.

– Токка. В Нарабале, откуда я родом, лоза токки прорастает за одно утро и к вечеру достигает высоты дома. Правда, в Нарабале благодатная почва и каждый день на заре идут дожди. Еще?

– Если можно.

Быстрым, еле заметным движением кисти Слит бросил ягоду. Он был поджарым человеком, без единой унции лишней плоти, с точными движениями, с сухим, хорошо поставленным голосом.

– Жуй семена, – посоветовал он. – Они усиливают мужественность. – И слегка усмехнулся.

Карабелла вернулась с множеством разноцветных резиновых мячей, которыми она жонглировала по дороге, не сбиваясь с шага. Она кинула один мяч Валентину, три – Слиту, а три оставила себе.

– Не ножи? – удивился Валентин.

– Ножи для выступления. А сегодня мы займемся основами, – ответил Слит, – философией искусства. Ножи будут отвлекать.

– Как это – философией?

– Ты думаешь, что жонглирование – просто трюк? – обиженно спросил маленький человек. – Развлечение для зевак? Средство заработать пару крон на провинциальном карнавале? Все это так, но прежде всего это образ жизни, друг мой, кредо, объект поклонения.

– И своего рода поэзия, – добавила Карабелла.

Слит кивнул.

– Да, и поэзия тоже, и математика. Жонглирование учит расчету, контролю, равновесию, осознанию положения вещей и основам структуры движения. Тут есть беззвучная музыка. Но превыше всего – дисциплина. Я говорю слишком высокопарно?

– Может, это звучит и высокопарно, – сказала Карабелла, – но все, что он сказал, – правда. – Она озорно блеснула глазами: – Ты готов начать?

Валентин кивнул.