Замок лорда Валентина

Прекрасные цветы огненных пальм уже начали увядать, и дорога, как малиновым снегом, была усыпана опавшими лепестками. В фургоне было несколько окон – прочных пластин из кожи стика отличного качества, тщательно подогнанных и абсолютно прозрачных. В удивительно торжественной тишине Валентин смотрел, как исчезает Пидруид – громадный город с одиннадцатью миллионами жителей, где он жонглировал перед короналем, пил незнакомое вино, ел пряную пищу и провел фестивальную ночь в объятиях черноволосой Карабеллы.

Сейчас перед ним лежала открытая дорога, и кто знает, что ждет путешественников, какие приключения?

У него не было планов. Он жаждал снова жонглировать, освоить новое искусство, перестать считаться учеником и вместе с Карабеллой и Слитом исполнять самые сложные трюки, может быть, даже жонглировать со скандарами. Слит говорил ему, что такое по силам только мастеру, потому что четыре руки скандаров дают им неоспоримое преимущество перед человеком. Но Валентин видел, как Слит и Карабелла перебрасывались со скандарами, и когда-нибудь, возможно, то же самое сделает и он. «Высокая цель!» – подумал он. А чего еще мог он желать, кроме как стать мастером и завоевать право жонглировать с Залзаном Каволом и его братьями?

– Ты вдруг стал выглядеть таким счастливым, Валентин, – заметила Карабелла.

– Я?

– Как солнце. Просто сияешь. От тебя исходят потоки света.

– Это все из-за желтых волос, – усмехнулся он добродушно.

– Нет-нет. Внезапная улыбка…

Он положил ладонь на ее руку.

– Я думал о дороге впереди, о свободной, приятной жизни. Странствовать по Зимроэлю, останавливаться, чтобы дать представление, разучивать новые трюки. Я хочу стать самым лучшим жонглером-человеком на Маджипуре.

– У тебя для этого есть все возможности, – вмешался Слит, – огромные природные способности. Тебе нужна только тренировка.

– В этом я рассчитываю на тебя и Карабеллу.

– А пока ты думал о жонглировании, я думала о тебе, – тихо шепнула Карабелла.

– И я думал о тебе, – наклонившись к ней поближе, так же шепотом ответил он, – но стеснялся говорить об этом вслух.

Дорога пошла вверх, на большое плато. Фургон поднимался медленно. Иногда повороты были настолько крутыми, что он запросто мог перевернуться, но Залзан Кавол был таким же искусным возницей, как и жонглером.

Скоро они достигли вершины гребня. Пидруид был виден отсюда как на ладони – плоский, похожий на нарисованную карту, он упирался прямо в берег. Воздух наверху был суше, но значительно холоднее, несмотря на то что послеполуденное солнце испускало горячие лучи.

На эту ночь они остановились в пыльной деревушке на фалкинкипской дороге.

Едва Валентин улегся на соломенный матрас, пришел тревожный сон. Валентин снова находился среди властителей Маджипура. В одном конце громадного холла с каменным полом сидел на троне понтифекс, а в другом конце – корональ. С потолка, словно маленькое солнце, испускавшее безжалостное белое сияние, взирал на происходящее страшный глаз света. Валентин нес какое-то послание от Хозяйки Острова Сна, но не знал, кому его отдать – понтифексу или короналю, и к кому бы из властителей он ни приближался, тот отступал в бесконечность. Всю ночь он ходил взад и вперед по холодному скользкому полу, умоляюще протягивая руки то к понтифексу, то к короналю, но они уплывали.

На следующую ночь в городке неподалеку от Фалкинкипа он снова увидел во сне понтифекса и короналя. Сон был очень сложным и запутанным, и Валентин сохранил в памяти только впечатление грозных королевских персонажей, громадных помпезных собраний и тишину. Он проснулся с ощущением глубокого и болезненного недовольства. Сны явно имели великое значение, но он не находил им объяснения.

– Властители преследуют тебя и не оставят в покое, – сказала утром Карабелла. – Похоже, ты связан с ними неразрывными нитями. Это ненормально – все время видеть во сне таких могущественных особ. Уверена, что это послания.

Валентин кивнул.

– В жаркий день мне кажется, что я ощущаю, как холодные руки Короля Снов сжимают мне виски, а когда закрываю глаза, его пальцы вонзаются в мою душу.

В глазах Карабеллы вспыхнула тревога:

– Ты уверен, что это его послания?

– Нет, не уверен, но думаю…

– Может быть, Хозяйка…

– Мне всегда казалось, что Хозяйка посылает добрые, мягкие сны, – возразил Валентин. – Боюсь, эти – от Короля. Но что он от меня хочет? Какое преступление я совершил?

Она нахмурилась.

– Ты обещал сходить в Фалкинкипе к толкователю.

– Да, я повидаюсь с кем-нибудь.

В разговор неожиданно вмешался Аутифон Делиамбер:

– Могу ли я дать совет?

Валентин не заметил, как подошел маленький колдун-вруун, и с удивлением посмотрел вниз.

– Извини, – не смущаясь, сказал колдун, – я подслушал случайно. Ты думаешь, тебя тревожили послания?

– Эти сны не могут быть ничем иным.

– Ты уверен?

– Я ни в чем не уверен, даже в собственном имени или в том, какой сегодня день недели.

– Послания редко бывают двусмысленными. Когда говорит Король или Повелительница Снов, сомневаться не приходится, – ответил Делиамбер.

Валентин покачал головой.