Замок Луны

Что успели заметить крысобоссы? Метнувшуюся на них черную фигуру? Наверное, так. Смотрели они совсем не на то дерево, где я пряталась, так что атака прошла с фланга. На ходу успела метнуть еще два ножа. Один попал ближнему ко мне крысобоссу (тому из двух, что трусил) в заднюю лапу, второй чиркнул по кожаному подобию его жилетки, так и не пробив. Хромоножка, однако, успел подставить под удар моего меча свой кинжальчик, ценой его потери частично отклонив мой рубящий удар. Меч ударил его плашмя, оглушив и ненадолго выключив из боя. И хотя это его еще не убило, но опасность с его стороны резко упала. Второй крысобосс не мог сразу атаковать меня из–за тушки соРАТника, но подготовиться к моему движению прекрасно успевал — что, конечно, и сделал. Я же сознательно подставляла ему спину, волчком разворачиваясь после удара сверху по «Трусу», как мысленно назвала для себя подранка. Не может же он такой момент упустить? Не смог, верно. Был риск, что метнет свои ржавые ножики, но почему–то мне казалось, что летают они плохо, и крысюк не решится с ними расставаться, даже с шансом подранить меня. Нет, конечно, он прыгнул мне на открытую для атаки спину. Продолжая разворачивающее меня движение, я «подскользнулась», садясь на шпагат, и, изогнувшись назад в пояснице, рубанула мечом по летевшей на меня крысиной тушке, попросту разрубая ее в полете. Тяжелый меч отлично справился с этой задачей. Убила я крыса или нет, но грех было дальше не использовать его инерцию, и, чуть–чуть подправив направление, не швырнуть в Труса. Того снесло с ног, и на земле завозились два облезлых кома. Живучие существа, однако. Добивать пока не стала — один тяжело ранен, второй далеко убежать не сможет. А тут, на поляне, крыс еще десяток, пусть и менее опасных, чем эта пара.

Но их оказалось не то, что не десяток — их вообще не оказалось, кроме этой пары раненых. Недооценила я свою призванную киску. Сильно недооценила. За те секунды, что прошли с начала боя, она на пару с эльфом успели прикончить почти всю ораву серых охотников. Я успела увидеть, как эльф распластывает мечом пытающуюся убежать от него крысу, моя пантера ударом лапы отправляет в недолгий полет до ближайшего дерева другую, еще несколько тушек облезлыми комами валяются на поляне, а эльфийка слезает с сука, на котором она располагалась. За те доли секунды, что глаза отмечали это, я уже оказалась на ногах. Пантера рванула куда–то в лес — видимо, не все крысюки пали на поляне. Искра сверху мысленно крикнула: «Вижу его! Убегает! Нападаю!» С некоторым сожалением, я запретила ей это делать. Крысюк пока не по зубам моей питомице, кто кого загрызет не ясно. Надеюсь, это тот самый, за которым бросилась лунная пантера.

Ну а мне сейчас придется разбираться с расовой ненавистью. Причем, чужой — я‑то сама к светлым эльфам никаких отрицательных эмоций не испытываю. Но для начала надо добить крысобоссов. Тяжелораненый крыс уже издох от кровопотери, а Трус, пытавшийся удрать в кусты, добраться туда так и не успел. И вот уже на поляне парой дохлых серых тушек стало больше. Заодно потребовалось увернуться от выпущенной эльфийкой стрелы. Та успела спуститься, и подобрать несколько штук, и даже обстрелять меня. Не мастер — мастер попала бы. Скорее всего, это не ее лук, а эльфа, который прикрывал свою подругу мечами. Я же свое оружие демонстративно убрала за спину в ножны. Что будет делать светлая, продолжит стрелять, или нет? Вроде, нет. Боится до дрожи, по щекам слезы катятся, но стрелять в ту, которая только что спасла их с приятелем от крысюков, совесть не позволяет. Даже если это темная эльфийка. Похоже, это же помешало эльфу нападать. Он–то боец намного серьезнее, род дуба на лбу написан, мечник намного лучше меня с моими компьютерными познаниями в мечемашестве. Он смотрел на меня оценивающе, и эмоций не проявлял вообще никаких, лишь чуть–чуть расслабился, когда я убрала меч. Когда эта пара встала рядом, я поняла, что это вовсе не приятели. Эльф был не так уж и молод по сравнению с эльфийкой, та вообще выглядела несовершеннолетней девчонкой, оттого и эмоции все на личике вырисовывались четче. Тем временем, из леса появилась моя пантера. Заклинание еще действует, но недолго ему осталось. Может, эльфы этого и ждут, не рискуя нападать на меня с подобной поддержкой? Тогда надо начинать переговоры первой.

— Мое имя Сешат, жрица Луны, — представилась я. — Люблю танцевать в лунном свете. Не люблю, когда кого–либо из моих родичей — темных ли, светлых, без разницы — обижают чужаки, вроде этой серой пакости. Сражаться с вами в мои планы не входит, но если вы настаиваете…

— Я — Баэльквейт, сын Баэльдима, а это моя дочь Радинэль, — ответил сдержанно мне эльф. — И мы не рады встрече с Темной, хотя и благодарны ей за спасение наших жизней.