Замок мечты

— Трудно сказать. Они очень грязные от наслоившейся пыли. Полагаю, их собирал один из моих предков. Как-нибудь вечером я, пожалуй, покажу их вашему брату. Быть может, он сумеет определить их происхождение.

Виола отвернулась, чтобы он не смог увидеть выражение её лица.

— Значит, у замка имеются собственные тайны. А как насчёт вас, Роберт? У вас тоже есть свои секреты?

— У меня?

Судя по голосу, герцог был явно удивлён.

— Нет, я не верю в тайны. Они приносят лишь беды и разочарования.

— Но иногда люди утаивают какие-либо сведения или собственное мнение от своих друзей и членов семьи, потому что боятся задеть их чувства.

Но герцог лишь упрямо покачал головой.

— Нет, Виола. Согласен, иногда люди в своих поступках руководствуются неверно истолкованным чувством заботы. Но у меня для этого нет времени. «Говори правду и посрами дьявола» — вот мой девиз, который был и останется неизменным.

Виола резко встала, задев рукой клавиши, которые издали неприятный хриплый звук.

Она поморщилась.

— Прошу извинить меня, мне нужно переодеться к обеду и собраться на прогулку, — выпалила она, поспешно направляясь к двери.

Герцог с недоумением посмотрел ей вслед.

Очевидно, он сказал что-то такое, что расстроило девушку, поскольку после его слов настроение её, несомненно, изменилось.

— Прежде чем вы уйдёте, я хочу спросить вас кое о чём, Виола. Сегодня рыбаки устраивают в деревне Гленторран кейли. И мне стало интересно: не желаете ли вы принять в этом участие?

Виола обернулась и взглянула на него с любопытством.

— Кейли?

Роберт улыбнулся.

— Вечеринка с шотландскими танцами. Они не похожи на все те танцы, что вы видели до сих пор! Музыка будет громкой и заводной, но я уверен, что вам понравится. Разумеется, я бы пригласил и вашего брата, но Мэг сказала мне, что он ещё недостаточно окреп для столь бурных развлечений, поэтому она согласилась остаться в замке и составить ему компанию.

А вы всегда бываете на деревенских праздниках?

— Видите ли, я полагаю своим долгом проявлять интерес ко всему, что происходит в поместье Гленторран, но, говоря по правде, туда я пошёл бы в любом случае! Ещё мальчишкой мне очень нравилось ходить на кейли. Нет, здесь, в замке, с дедом было, конечно, здорово, но мне не хватало развлечений. По вечерам он часто читал мне книги, или рассказывал леденящие душу истории о коварных предках, или объяснял, в чём будут заключаться мои обязанности, когда я унаследую замок.

— Скучное занятие для маленького мальчика, — негромко заметила Виола, сочувственно глядя на него.

— Ещё бы! Разве что легенды о жестоких предках мне всегда нравились!

Тёмные глаза герцога засверкали.

— Младшего брата моего деда изгнали из страны и отправили за границу, потому что его поведение было попросту скандальным! Впрочем, подобные разговоры с дедом не были долгими. Как вы, наверное, легко можете себе представить, при первой же возможности я удирал в деревню, чтобы поиграть со своим другом Фергусом. Те многочисленные вечера, когда деревенские жители устраивали кейли, по-прежнему свежи в моей памяти. Мы сидели на полу и, охваченные всеобщим азартом, любовались топающими ногами, жадно впитывая окружающие звуки и цвета. Разумеется, став взрослым, я научился танцевать шотландские танцы. Они разительно отличаются от тех степенных мероприятий, которые вы посещали в Лондоне!

Он вновь улыбнулся Виоле, отчего сердце у неё в груди замерло.

— Я бы хотел, чтобы вы узнали, что такое кейли, перед тем как покинете Шотландию. Танцы совершенно несложные. «Обдери иву», «Весёлые Гордоны» и «Хоровод ввосьмером». Если нам очень повезёт, то мужчины исполнят для нас танец с мечами.

Виола заколебалась.

Она чувствовала, что должна отказаться.

Всякий раз, оказываясь в обществе герцога и не признаваясь ему в том, что отныне они с Дэвидом стали владельцами целого состояния, она лишь усугубляла положение вещей. Кроме того, она так до сих пор и не решила, как подступиться к больному вопросу о броши, которую, несомненно, его друг Фергус похитил с затонувшей яхты.

Капитан Говард был совершенно уверен в том, что на этом участке шотландского побережья орудуют мародёры, устраивающие кораблекрушения.

И Фергус мог запросто оказаться их главарём.

Но разве могла она оказаться вовлечённой в раскрытие подобного заговора, если во главе его стоял один из друзей Роберта?

В то же время не могла она и остаться в стороне и допустить, чтобы подобное происходило снова и снова.

Зато как славно было бы провести целый вечер в обществе герцога, хоть одним глазком увидеть тот мир, который он так любил, мир, в котором, как начала понимать Виола, и она могла бы жить счастливо!

При этом она прекрасно понимала, что обязана до завтрашнего дня рассказать герцогу всю правду о себе, после чего, разумеется, он порвёт с нею навсегда.

Но Виоле отчаянно хотелось заполучить ещё одно, последнее воспоминание, которое она могла бы лелеять всю оставшуюся жизнь, — как они с герцогом вместе танцуют кейли. Это стало бы завершающим дополнением к их совместным танцам на далёком уже теперь дне рождения Шарлотты.