Замок Морганы (СИ)

========== Пара советов и пророчество ==========

— Оставь печальный рассказ для очередной баллады, — насмешливо проговорила молодая Ведьма, — я знаю, зачем ты пришёл.

Жёсткие рыжие волосы колдуньи выбивались из-под костяного гребня. Ведьма была некрасива, но черты её лица, покрытого веснушками, довольно грубые и неправильные, привлекали внимание, а взгляд тёмных, полных непроницаемой тайны глаз, завораживал и проникал в душу. Колдунья была одета в льняное платье с широкими рукавами. Её талию охватывал кожаный пояс, на шее поблескивали бусы из янтаря и кабаньих клыков.

— Менестрель очаровал принцессу, — с саркастической улыбкой продолжала Ведьма, — и быть бы свадьбе, да король-отец поставил будущему зятю условие: если странствующий певец без рода и племени не добудет Золотого сокола, исполняющего желания, то и порога дворца не переступит. А вот если добудет… Получит принцессу в жёны и полкоролевства в придачу. Заманчиво, не правда ли?

Тут она насмешливо взглянула на гостя. За плечами Менестреля висела котомка, лицо наполовину скрывал капюшон дорожного плаща, влажного от дождя.

— Ты… — Голос певца дрогнул. — Ты сможешь мне помочь?

Вместо ответа колдунья поманила рукой дубовый стул грубой работы, и тот послушно подъехал к гостю. Менестрель откинул назад капюшон, открыв смуглое лицо в обрамлении густых тёмных кудрей. У певца были чёрные брови и глаза. Печальный взгляд и поблёскивающие на щеках капли дождя, весьма правдоподобно изображающие слёзы, разжалобили бы кого угодно.

— Так-так… — Колдунья стала медленно выливать в котёл с прозрачным золотистым варевом ярко-зелёную настойку из костяной чаши. — Значит, если град побьёт посевы, или у коровы молоко пропадёт, или, чего доброго, гроза в пути застанет, люди обвиняют меня. А если неудача любовная или хворь какая, тогда что? Ко мне прямиком?

— Увы, да… — Ведьма не относилась к числу девушек, любящих красивых страдальцев, поэтому Менестрель поспешно вытер лицо краем плаща и лукаво взглянул на неё.

— И люди говорят, что ты можешь всё.

Жидкость, вливаясь в варево, опускалась на дно тяжёлыми клубами. Прозрачное золотистое пространство постепенно заполнялось мутной зеленью. Огонь под закопчённым котлом весело потрескивал.

— Твоя попытка подогреть мою манию величия улетела в молоко, — усмехнулась Ведьма, — потому что этим тяжким недугом страдаю не я, а волшебница Моргана. Один её замок чего стоит! К тому же, Золотой сокол живёт именно там, и чудо архитектуры порядком надоело всемогущему Одину.

Поняв, что сболтнула лишнее, Ведьма с опаской покосилась на зашумевший котёл. Перламутрово-золотые пузыри, появившиеся на поверхности тёмно-синего зелья, медленно надувались и лопались.

— Но как проникнуть в замок?

— Любите вы, смертные, всё усложнять. Проникать никуда не нужно, войдёшь беспрепятственно. Вопрос в том, сможешь ли выйти, ведь ни один из рыцарей, отправившихся за Соколом, назад не вернулся. И вот в чём загадка… — Ведьма прищурилась и понизила голос до шёпота. — После каждой жертвы замок исчезает, тело погибшего рыцаря остается, и при этом доспехи совершенно целы и ни единой капли крови на них.

При этих словах Менестрель вздрогнул и побледнел, но смуглый цвет лица и полумрак, царивший в домике Ведьмы, помогли ему скрыть истинные чувства. В ответ певец лишь невозмутимо усмехнулся и запальчиво проговорил:

— Благодарю за пожелание удачи.

— Подожди благодарить. Я и передумать могу. Всё будет зависеть от…

Тут она стала деловито помешивать высушенной лягушачьей лапкой закипающее зелье. Вскоре из котла повалил пар. Клубы пара стали принимать причудливые формы: появились головы чудовищ, затем фигура сфинкса и, наконец, корона, скипетр и трон. Из-под короны вынырнул прозрачный силуэт свёрнутого пергамента. Колдунья, внимательно следившая за игрой силуэтов, нахмурилась. Пергамент развернулся, и менестрель увидел замысловатую вязь:

Закружится пёстрых иллюзий туман,

И жертва войдёт в невесомый капкан,

Начнут пар со льдом сокрушительный бой,

Одержит победу вода над собой.

Рассыплются крылья, прервётся полет,

Сон облачных кружев бессмертье найдёт.

Блеск золота станет добычей червей,

Послужат добру злые игры людей.

Звон струн долетит из далёких земель,

Мятежному сердцу откроется цель,

Всем бедам назло былью станет мечта,

И боль от обиды уйдёт навсегда.

Певец зачарованно смотрел на силуэты короны и трона. Он счастливо улыбался, не в силах скрыть своего преждевременного торжества, вообразив толпу подданных, с благоговейным страхом и восхищением склонившуюся перед ним, ладонь приятно холодил золотой скипетр.

— Эй! — окликнула его Ведьма, пергамент свернулся и растаял. — Не подглядывай пророчество.

Менестрель пожал плечами и одарил колдунью невинной улыбкой. Белая струя пара изогнулась, словно змея, и начертила в воздухе три треугольника, причудливо переплетавшихся между собой. Огонь под котлом взметнулся, зелье забурлило, колесо прялки, стоявшей в углу, дрогнуло и завертелось само собой, а прислоненная к стене метла мелко задрожала, постукивая древком.

— Великий О́дин, — прошептала колдунья.