Замок (сборник)

И снова голос Альберта вывел меня из оцепенения: «Тебя звали Альбертина. Видимо, поэтому ты ненавидишь это имя. Ты хотела всё забыть, и прийти в новую жизнь чистой. Но я не мог забыть. Я — твой брат, Альберт. Меня не было тогда несколько дней, я отлучался по делам. Наши враги узнали и воспользовались этим. Вас некому было защитить, я забрал с собой всех, кто мог держать копьё. Отъезд проходил в тайне, но, видимо, кто-то предал нас. Я вернулся на следующий день после бойни. Они перед отъездом подожгли замок, и к моему возвращению зрелище было ужасающим. Земля была красной от крови, тела начали разлагаться. До сих пор не знаю, как я пережил это. Я ехал впереди отряда — так спешил домой, они должны были прибыть на следующий день. Похоронить я смог только вас. Остальное за меня доделали собаки и хищные птицы. Я хотел разорвать обидчиков голыми руками и съесть их сердца. Они уничтожили всех свидетелей, ибо содеянное было слишком, даже для тех времён. Они опасались мести. Мальчишка, сын конюха, чудом спасся, и они не нашли его. Он и описал мне их. По этому описанию мне нетрудно было узнать убийц. Я точно знал, кто они. Ему удалось разглядеть перстень на руке главаря, по которому я безошибочно опознал его. Сомнений быть не могло. Я тут же отправился в погоню, так как ни есть, ни пить больше не мог, я видел только растерзанные тела, и месть заливала мне глаза кровью. Я знал, что с такой богатой добычей им не уйти далеко, и хотел догнать их, пока они не забились в свои норы. Со мной было лишь двое слуг. Но если я готов был ползти за ними, то лошадям нужен отдых. Мы остановились на ночлег. Я задремал лишь на миг, но нам не повезло. Разбойники подкрались к нам в темноте. Силы были неравны, они убили нас и ограбили. Я не смог уйти наверх. Месть не пускала меня. Я был не жив, но и не мёртв. Я остался здесь, ждать тебя. И их. Я ждал вас долгих пятьсот лет. Когда я увидел тебя в первый раз, играющей на развалинах, я сразу понял кто ты — ты моя возлюбленная сестра. Ты пришла, значит, время настало. Они тоже здесь. Я знал это. Я знал, кто они, и где живут. Они опять собрались вместе. Они знали свою вину и не могли жить. Они хотели, чтобы мы их убили. Только так они смогли бы найти покой. Не жалей о них. Они знают. Теперь моя миссия закончена, и я могу уйти. Куда я отправлюсь, я не знаю. Здесь мне уже тяжело. А ты, неужели ты простила их? Как ты могла уйти?»

Я знала, что всё сказанное им правда. Я помнила это. Когда я начала говорить, то не узнала своего голоса: «Да, Альберт, я простила, ещё там, на земле, когда смотрела в небо. Поэтому я смогла уйти. И мама простила, она всё знала, знала про нас. Это было возмездие. Я вспомнила всё. Ты ведь любил меня не как брат, верно? Ты проникал вечерами ко мне в спальню, и мы занимались любовью. Мы были глубоко порочны. Ты и я. Мама догадалась, но молчала, ведь у меня был жених. Мы разбили ей сердце. Она приняла смерть как дар, да и я тоже. Слава богу, мой жених ничего не знал. Да, я хотела начать новую жизнь, и ненавидела имя Альбертина, но прошлое не отпустило и меня. Что ты молчишь?»

«Да, ты права, но я и сейчас люблю тебя. Возможно, мы были виновны, но мы никому не причинили вреда. Мы любили друг друга. Мы не заслужили такую жестокость. Прости меня, дорогая, что заставил вспомнить и использовал тебя. Но иначе я не смог бы уйти. И ты не смогла бы быть счастлива. Мы все закончили. Я видел, тебе было приятно убивать их. Ты тоже хотела этого».

«Так это я убила их? Я?!»

«Конечно, ты. Я ведь призрак. Я не могу убивать. Для этого я и ждал тебя».

Мне стало не по себе. Я — убийца, мерзкий жестокий убийца, такой же, как они. Даже не будучи высказанным, это слово звучало в применении ко мне нелепо и фантастично. Но, скорее всего, это была горькая правда.

«Ты заставил меня это сделать. Я не хотела, не хотела. Ты использовал меня. Ты — чудовище!!!» — я кричала, что есть сил.

«Нет, дорогая, мы это сделали. Мы. Я не смог бы тебя заставить, если бы ты не хотела. Ты хотела этого не меньше, чем я. Но я устал, мне пора. Помни, я люблю тебя. Я не прощаюсь. Смерть — это не конец. Мы ещё встретимся, но не бойся, не в этой жизни. Эту жизнь ты проведёшь без меня».

Я сглотнула слюну, мне внезапно перехватило горло: «Но девочка, причём здесь девочка?! Разве она виновата?!» — я чуть не плакала.

Последовало мгновение жуткой тишины, потом я услышала глубокий вздох и голос Альберта: «Ты сейчас не поймёшь. Мы на этой стороне смотрим на смерть иначе. Это просто переход, изменение. Ничего трагичного. С ней всё будет в порядке. Она найдёт более достойных родителей. Не волнуйся об этом».

И опять мёртвая тишина.

«Альберт, Альберт, — позвала я его, надеясь, что он ещё здесь, и сдавленным голосом спросила, — а они искупили?»

Он ответил не сразу и очень тихо: «Да, они искупили. Равновесие восстановлено. Мы все свободны, свободны…»