Замок спящей красавицы. Полное собрание сочинений. Том 2

Я был в полном сознании, уверяю вас! Превозмогая головную боль, я старался как можно лучше все увидеть и услышать. Передвигающийся в темноте предмет был повозкой, в этом я больше не сомневался. Внезапно догадка пронзила меня и повергла в неописуемый ужас — теперь я узнал характерный скрип. Наша карета! Она медленно ехала по заросшей травой главной аллее, ее колеса давили гравий, ломали ветки, она двигалась с какой-то величественной неспешностью, вызвавшей в моей воспаленной памяти картинки детства, легенды о погребальном экипаже, увозившем покойников. Карета в парке так поздно?.. Тем не менее это был не бред. Я все отчетливее слышал приближающиеся звуки. Гроза, бушевавшая вдалеке, стихла. Тишина была настолько полной, что малейшие ночные шорохи приобретали особую выразительность. Внезапно я увидел карету в конце длинной дорожки лунного света, усеянной пятнами теней. Странный экипаж, казалось, плыл как корабль по молочно-белой воде. На козлах виднелась фигура кучера, возвышаясь над расплывчатыми очертаниями лошади, которую окружал как бы легкий туман. Несмотря на расстояние четко вырисовывались колеса, за каждой спицей ползла ее тонкая тень. Экипаж двигался как на прогулке, медленно покачиваясь на неровностях дороги.

С бьющимся сердцем я смотрел, ждал и задавался вопросом: не за мной ли едет карета и не назначила ли меня судьба жертвой жестокого грядущего испытания?

В игре света и теней лошадь казалась огромной и черной. Из ее ноздрей вырывались струи пара, позвякивала уздечка. Когда экипаж входил в тень, слышались лишь глухие удары подков, топчущих высокую траву, и неровный скрип катящейся кареты. Но затем сказочный свет вновь открывал взору мерно переступающие ноги лошади и сверкающие бока кареты. Против воли я вытянул шею, пытаясь рассмотреть людей, выехавших на эту необычную прогулку, и мне показалось, что занавески подняты. Угадывались фигуры двух человек, развалившихся на сиденье, и еще одна, напротив них. По мере того как карета приближалась ко мне, картина становилась все более четкой, как будто я смотрел в подзорную трубу, которую наводят на резкость. Сначала я узнал широкий рукав зеленого платья, затем луна осветила волосы Клер, ее тонкий профиль, и я впился зубами в пальцы, чтобы не закричать. Клер повернула голову к кустам, где прятался я, и, несмотря на бледный свет, придававший лицу зловещий оттенок, я заметил блеск ее глаз в тот момент когда карета проезжала мимо. Одновременно я узнал и ее попутчиков по ночной прогулке. Не знаю, откуда берутся силы, чтобы описать все это, ведь руки у меня до сих пор дрожат при воспоминании о волнении, сдавившем мне тогда горло. Барон попыхивал сигарой и, далеко выставляя руку, стряхивал пепел, постукивая по сигаре пальцем, на котором блестел массивный перстень. Пятна света и тени играли на его бакенбардах, на манишке, на сюртуке. Рядом с ним баронесса небрежно играла веером — тем самым веером, который в смертный час упал на ковер у ее ног. Нет, нет! Я стал жертвой видения, галлюцинации, вызванной тем, что я ударился головой о дерево. И потом, этот восковой оттенок на щеках Клер, оказавшейся теперь, когда карета проехала мимо, лицом ко мне, эта мертвенно-бледная маска, по которой словно масло стекал лунный свет, разве они не плод моего лихорадочного воображения? Но в то же время я видел, как ложится под колесами трава, слышал сопение лошади и скрип кареты. Больше того! Тянувшийся за каретой шлейф дыма сворачивался в прозрачные кольца, и дуновение ветра донесло до моих ноздрей аромат табака… Внезапно карета растворилась в тени. Я задержал дыхание, как будто надо мной нависла ужасная опасность. Неужели карета исчезла? Неужели она провалилась сквозь землю вместе с сидящими в ней призраками?.. Но вот она так же неожиданно появилась вновь, уже теряя резкость очертаний, а раскачивающиеся над ней неровные тени ветвей, казалось, увлекали ее в небытие. Она таяла в ночи. Мне хотелось броситься за ней, догнать, пощупать. Но я не мог двинуться с места. Я долго с сомнением и подозрительностью вглядывался в кустарники. Затем послышалась мелодичная песнь соловья, и колдовство рассеялось. Я вышел из укрытия и направился к аллее, по которой странный призрак проследовал мимо. На блестевшей от мелкой росы траве виднелись две параллельные борозды, которые уходили под расплывчатый свод, образованный кронами деревьев: следы колес. Боже мой, почему в ту минуту я не утратил рассудок? Скольких неприятностей можно было бы тогда избежать! Скольких слез!