Замок темного барона

Концерт эффектной соотечественницы советского дипломата Деканозова был всего лишь милым дополнением к официальной программе фестиваля, но представители организационного комитета отнеслись к нему с большой ответственностью. Карл Кольбах даже назвал концерт «генеральной репетицией открытия фестиваля». Впрочем, все еще маявшемуся от дурного самочувствия после вчерашней попойки Паулю на этот раз повезло: штурмбанфюрер фон Клейст практически поправился и хлопотал с удвоенным энтузиазмом, словно восполняя две недели вынужденного безделья. А наградой для Зиги стало присутствие в зале сливок европейской дипломатии, успевших съехаться в N-бург.

Концерт проходил в небольшом музыкальном салоне отеля «Лесная корона», обшитом темными деревянными панелями со строгой резьбой. Готический архитектурный элемент создавал у гостей смутные ощущения, подобные умонастроениям героев детской сказки, запертых внутри музыкальной шкатулки. Им очень хотелось поскорее вырваться из мрачного, набитого зависшими в душном пространстве звуками помещения на залитую светом территорию свободы…

Но Пауля счастливо обошли стороной бессознательные страхи творческой интеллигенции. По завершении первого отделения он открыл глаза, удовлетворенно потянулся и, мысленно поблагодарив фрау Гинзбург за музыкальный талант, обеспечивший ему целый час безмятежной дремы, поспешил в буфет — за кофе и минеральной водой для Шефа Кольбаха. Ему требовалось всего лишь пересечь гостиничный холл. Так что вся «операция по снабжению» заняла меньше пяти минут!

— Скажите, дружище, — Шеф отхлебывал дымящуюся жидкость и оценивающе разглядывал помятую физиономию Пауля, — вы смогли бы отнять у ребенка конфету?

Вопрос не застал гауптштурмфюрера Ратта врасплох — он с готовностью извлек из кармана кителя плитку швейцарского молочного шоколада и гордо объявил:

— С легкостью! Как раз утром пришлось забрать шоколадку у моей сестрицы Жени, пока ребенок себе все зубы не испортил. Угощайтесь!

— Вы настоящий офицер СС! — похвалил Пауля Шеф, отламывая под хруст фольги безупречно прямоугольный сегмент, — герр Кольбах всегда удивительно точен в движениях! — Тогда сделайте одолжение, сочините благовидный предлог и попытайтесь изъять фотоаппарат у фройлян Кротовой… Кстати, где наша юная русская гостья?

— Курит в холле, — сообщил Пауль.

Чистая правда: фройлян Кротова, примостившись на подоконнике, тайком курила, пряча сигарету в кулаке и аккуратно стряхивая пепел в кадку с экзотической пальмой. Пауль сам лично наблюдал эту отвратительную сцену, когда пересекал холл с кофейным подносом в руках.

— Что?!? Что она делает? — Шеф Кольбах негодующе поднял правую бровь.

— Курит. Курит сигарету, — повторил Пауль с ноткой ехидства. Он мог бы присягнуть: фройлян Кротова стянула дорогую сигарету у своего начальника — герра товарища Деканозова! Но прозорливый Шеф все понял и без присяги Пауля. И был необычайно взбудоражен неприглядным поведением девушки.

— Вот негодяйка! А ну-ка ведите ко мне этого курсанта! Я ей лично уши надеру…

Давно пора! Мало какое задание Пауль бросился бы выполнять с большим рвением! Его разбитая бровь все еще тупо побаливала под пластырем, требуя отмщения.

Пауль не мог допустить, чтобы волевая фройлян Курсант изувечила его прежде, чем он будет представлен Рейхсфюреру, и решил прибегнуть к незначительной дипломатической уловке:

— Фройлян Кротова, вас срочно просит подойти товарищ Деканозов…

— Владимир Георгиевич послал вас меня пригласить? — усомнилась бдительная Лиза, тоже вскинув изящную бровку — совершенно так же, как Шеф Кольбах, затем спрыгнула с подоконника и запихнула окурок в цветочную кадку.

— Именно так. Наши страны скоро станут союзными державами, — подтвердил Пауль, для верности ухватил строптивого курсанта за запястье и быстрым шагом направился в музыкальный салон.

Действительно, задержись они хоть на пять секунд, пропустили бы самую захватывающую часть сегодняшнего представления!

Пистолетное дуло неумолимо упиралось в висок мужественного советского дипломата Деканозова, а само оружие находилось в руках… Пауль даже глаза хотел протереть, чтобы убедиться в реальности происходящего, и, конечно, выпустил руку фройлян Кротовой. Ошибки не было: пистолет находился в руках вполне гражданского лица — профессора Меркаева!

Расторопная фройлян Кротова в пылу журналистского инстинкта щелкнула фотоаппаратом. Незнакомый звук царапнул тишину, на секунду заставил профессора Меркаева замешкаться, слегка повернуть голову, но этого оказалось вполне достаточно…