Замок Тенмар (СИ)

Элгэ невольно заулыбалась. Представила рожи длиннолицых слуг-северян. А на закуску — хмурого графа. С застывшей физиономией.

Кстати, простукивать лучше не в присутствии легко пугающейся Александры. А значит — выманить оттуда предполагается сестру, а закрыться вдвоем с Витольдом. Часа на три…

Ладно, на полтора — если стучать в четыре руки.

Умирают ало-золотые светлячки в камине. Они так и не дождались спасения. Или хоть подмоги. К ним тоже не пришел добрый отважный охотник.

Чадят, колеблются свечи. Интересно, из чего такого неподходящего их на севере делают?

Тускнеют блики на старинном серебре подсвечников. Давно потемнело от времени.

Давят каменные стены. Вечной северной тяжестью.

Здесь всё тяжелое, древнее… неподъемное! Здесь ничего не менялось сотни лет и не изменится еще столько же.

Этот замок пережил больше десятка поколений. А заодно их врагов и пленников.

Переживет и Элгэ с Алексой. Если они отсюда не выберутся…

Должен же быть способ вернуться назад!

2

…На горизонте пылает зарево огромного костра. Кто-то столь обезумел, что разжег костер из целого леса! Пламя идет сплошной, неотвратимой стеной. Не спастись никому.

И нет утешения, что запаливший сухой лес дурень тоже сгинет в огненной смерти…

Комната. Всего лишь — комната. И непроглядный мрак. Свечи погасли…

Пока Элгэ спала.

Выхватить кинжал — из-под успевшей отсыреть подушки! А затем — отшвырнуть меховое одеяло. И бесшумно соскользнуть с кровати.

Застыть на месте, прислушиваясь…

Есть кто в комнате — не поймешь. Элгэ учили лучшие фехтовальщики Илладэна и Вальданэ. Но она никогда не была в настоящем бою.

У нее нет воинского инстинкта. А то немногое, что есть, сейчас — спросонья! — может подвести. Элгэ — салонная фехтовальщица. Не воин.

Крутануться с клинком. Кто подкрался близко — умрет.

Кинжал встретил пустоту.

Илладийка метнулась к подсвечнику. Огонь вспыхнул сразу. Странно, что руки не дрогнули.

Замерцала желтоватым волчьим глазом свеча. Почему у камина живой теплый свет, а у свечей — мертвенно-ледяной? Лунный.

Ничего. Никаких сдвинутых гобеленов. И дверной крючок — на месте.

А вот что Элгэ легла, раздевшись, — очень плохо. Совсем паршиво.

Но это в мужском платье можно спать с удобством. А в дорожном кошмаре, что принято носить благородным дамам…

Да пошли эти приличия! К Темному и змеям его!

Лучше быть сумасшедшей, чем неосторожной дурой! Лучше не выпускать из рук клинка.

С кинжалом наготове Элгэ прошла к дорожному сундуку. Вчера — слава Творцу! — доставленному в ее комнату.

Откидывать крышку не опасно. Человек там не уместится. А змей на севере — зимой! — днем с огнем не найти.

К тому же ползучие ядовитые гады — оружие церковников и интриганов, а вовсе не северных дикарей из каменных замков. Из ледяных склепов, что южане еще в прошлом веке считали устаревшими!

Так что изящного прыжка гюрзы можно не опасаться. Здесь — не Мидантия и не Идалия.

К сожалению. Там для побега теплая одежда не нужна!

Ну и холодно же в этом логове! Когда прогорел камин — полночи назад?

А еще здесь обязательно должны водиться привидения. В такой-то промозглой каменной гробнице.

Но в призраков Элгэ не верила отродясь. Равно как в упырей, Водных Дев, леших и прочую потустороннюю братию.

Мужской костюм — здесь. И запасной меховой плащ — вот он. Солнечно сверкнул теплом Илладэна. Алым и золотым.

А вот и шпага. Великолепно.

Плохо, что пистолеты Элгэ хранила отдельно. Их теперь нет в комнате. А это — не просто плохо, а может стать фатальным.

Так — кинжал в ножны и за пояс. Шпагу — тоже к поясу.

Подсвечник? Нет, для левой руки — тяжеловат. Хватит и свечи.

А теперь — вперед!

Может, Элгэ и сумасшедшая. А в замке Адор ничего сейчас не происходит. Кроме свидания какой-нибудь смазливой служанки с мускулистым конюхом…

Может, илладийка в таком виде шокирует всех. И завтра над ней будут смеяться.

Ничего. Это — много лучше, чем мирно проспать настоящую опасность!

3

Она — не сумасшедшая. Это Элгэ поняла, едва открыв дверь в еще более выстуженный коридор. Тяжелую — как и всё в этой каменной пещере!

В змеином замке что-то творится! Далеко. Шум едва слышен. Но даже его никак не должно быть глубокой ночью — в мирно спящем доме!

Нет, Элгэ — не сумасшедшая. Увы — это утешает слабо. Когда мчишься по мрачному, полутемному коридору — в сторону всё более различимых криков и грохота. Туда, где громкие голоса сливаются с лязгом оружия. А женский крик — с солдатской руганью. Девушка кричит с безумной яростью дикой кошки, у которой отбирают котят…

Но даже сейчас невозможно не узнать голос Алексы! Всегда тихий и кроткий.

Невозможно. Даже издали.

Элгэ все-таки подвел инстинкт. Она проснулась слишком поздно…

Наверное, в этом зале в прежние времена выступали менестрели. А на верхней галерее восседали прекрасные дамы и благородные кавалеры. Если они вообще существовали.