Замок у моря

* * *

— Любопытно, Дастингс, очень любопытно. Значит, Каспер сказал вам, что Джеральд Холборн вчера с самого утра не выходил из замка. Однако как слуга мог знать об этом?

— Я думаю, он ориентировался на тот самый звук от открывающейся парадной двери.

Вернувшись после раннего купания и позавтракав, мы пили кофе под тенистым деревом недалеко от крыльца нашего дома. Пэро объявил это утро «утром вопросов».

— Да, но почему Джеральд не мог, например, выйти в парк вместе со Стивом Харди?

— Хм, возможно, такая мысль не пришла Касперу в голову. Я, честно говоря, сам об этом не подумал. Но, впрочем… тогда Джеральд должен был вернуться в замок каким-то иным способом. Иначе бы звук колокольчика услышали и Каспер, и Бета.

— Верно. Как верно и то, что Джеральд мог воспользоваться боковой дверью в противоположной стороне замка. Ее ведь полиция проверила позже.

— Старой дверью из библиотеки?

— Ну-да. Как слуга заранее знал, что Джеральд ей не воспользовался? И тем не менее, он сразу спешит нас заверить, что его молодой хозяин всю первую половину дня не покидал своих апартаментов.

— Вы полагаете, он намеренно его выгораживает?

— Совсем не исключено.

Пэро поставил чашку на белый плетеный столик и кончиком платка аккуратно подправил усы.

— К тому же, та потаенная дверь, Дастингс. И нет ли в замке других дверей, ей подобных? Неужели слуга ничего об этом не знает после более чем двадцатилетнего здешнего пребывания?

— Согласен с вами, очень странно. Но у меня есть еще один вопрос, Пэро, — кто тот незнакомец с резким зловещим голосом, покинувший замок через потайную дверь? Какую роль он играл в убийстве?

— И играл ли вообще?

— Что вы имеете в виду?

— Что в этом замке могут происходить независимо друг от друга два разных события.

— Слишком абстрактное допущение, Пэро.

— Как все, mon ami, о чем мы пока можем толковать. Попробуем, фантазируя дальше, обозначить потенциальных убийц, оставляя пока в стороне мотивы. Итак, Джеральд Холборн. А кто еще?

— Мэтью Уиттон, — неожиданно вырвалось у меня. — Вспомните того всадника в лесу, промчавшегося за деревьями, когда мы шли по дороге. Прискакав лесом, он мог привязать лошадь у дерева, пробежать с полсотни ярдов до шоссе Саутпорт — Престон и еще сотню ярдов по аллее, где мы с вами оказались спустя пятнадцать минут. То есть… — я посчитал в уме ярды и минуты, — совершив убийство в половине третьего, он имел еще шесть-семь минут в запасе до нашего появления. Вполне достаточно, чтобы незамеченным вернуться к лошади, а через несколько минут очутиться вновь на окраинах Саутпорта.

— Блестящая мысль, мой друг, блестящая! Мы, конечно, оставляем сейчас в стороне симпатичную личность Уиттона, его расположенность людям? С формальной точки зрения все так могло и быть.

Я поперхнулся кофе:

— Вы сами задали теоретический тон разговору. К чему же такие неуместные замечания?

— Не сердитесь, пожалуйста, mon ami. Я ведь себя проверяю не меньше, чем вас. Логика хороша, но только вместе с моралью. Доверяйся впечатлениям, хоть и не поддавайся им. Я не умею сказать яснее. Ну-ну, вы правы, гипотеза очень интересная. Однако же, лошадь не коробка спичек. Конечно, на окраинах Саутпорта держать в сарае лошадь — дело не сложное. Но это значило бы, что у Уиттона есть помощник, к которому может явиться полиция. И вы полагаете, что мистер Уиттон — историк, интеллектуал — позволил бы себе такой примитивный риск? Вряд ли, хотя гипотеза ваша, несомненно, заслуживает проверки. Это как раз во вкусе инспектора Джапа, подарим ее ему. Ну же, кто там еще на очереди?

— Доктор Бакли. Я увидел его издали, вбегавшего в дом. Помните, когда мы шли по дороге? Он, кстати, вряд ли нас тогда заметил. — Я прикинул уме время. — Это было минут через семь-восемь после убийства Стива. То есть как раз, чтобы вернуться к машине на безлюдной дороге, доехать к себе, открыть-закрыть двери гаража и впрыгнуть в дом. Вдобавок, доктор не поднимал телефонную трубку, когда ему звонила дочь, хотя трудно предположить, что за это время он мог отправиться куда-то еще.

— Верно, мой друг, верно. Личность доктора во всей этой истории почти загадочная. Вспомним, что он появился здесь совсем недавно. С немалыми деньгами, как вам рассказывали. Приехал из Буэнос-Айреса. Того самого города, где жили Майкл Холборн с сыном.

Пэро встал и, заложив руки за спину, прошелся к крыльцу и обратно.

— Знаете, mon ami, что в этой гипотезе о докторе сильнее всего?.. А то, что он имел возможность планировать свою акцию не в одноразовом, так сказать, варианте, а в удобном в смысле стечения обстоятельств. Ведь у него была исключительная возможность заезжать или заходить в замок в любое время. Как постоянный лечащий врач сэра Джона, он был всегда уместен. К тому же, его дочь проводила значительное время в замке. Внешне, замечу, очень непохожая на своего отца. Не кажется ли вам, что замышляя убийство, он мог многократно испытывать случай, пока дело не сложится наверняка?