Замок воина. Древняя вотчина русских богов

– Они работали ночью, после того как мы уходили со стройки, – послышался ответ, – но наших дел они не касались. Дядя Иван мне говорил, что эти люди – горнорабочие, а Савинков – горный инженер.

– Выходит, подземелья строились тайно?

– Выходит…

– Но почему?

– Да почём я знаю. Говорю же, Савинков с нами в товарищах не ходил. Он подчинялся только Николаю Петровичу.

– Вы говорите о Грекове? – не понял я.

– Нет, Греков не вмешивался. Управлял сам Николай Петрович.

Я вдруг вспомнил, что Краснова зовут так же, но дед Василий о Краснове ничего не знает. Может быть, он фамилию этого Николая Петровича запамятовал? Я стал уточнять и вскоре действительно выяснил – старик не знает фамилию этого Николая Петровича. Но я уже не сомневался – речь идёт об архитекторе Краснове.

– Странный вы человек! – воскликнул я. – Легкую фамилию не вспомнили, а более сложное имя-отчество почему-то не забыли.

Старик махнул рукой.

– Такая память. Я что вчера было – не помню. А дореволюционную жизнь могу рассказывать хоть целый день.

– Ага… – сказал я. – Выходит, вы всё-таки Николая Петровича помните?

Дед Василий даже обиделся.

– Конечно, его помню. Статный такой мужчина и дотошный. Когда приезжал в Коккозы, всегда лазил по стенам, которые мы возводили. Проверял. Но с нами не разговаривал. Его компания – это Федотов, Греков да Савинков. Да и что с нами говорить? Мы своё дело делаем и делаем…

Вот, кажется, я вспомнил.

Старик стал перебирать жёлтые фотографии, перекладывая их с места на место. Делал он это достаточно долго, даже я устал. Наконец он выдохнул.

– Ух! Хотел тебе его карточку показать, да запропастилась где-то.

– Ну, ничего страшного, – утешил я своего собеседника, – всё равно в лицо я его никогда не видел, так что мне сравнивать не с чем.

– Ну да, ну да… – он согласно закивал своей седой головой.

Дед Василий стал рассказывать мне о своём житье-бытье в те далёкие годы. Вспоминал какие-то факты, фамилии, мелкие детали. Иногда, когда память его подводила, он замолкал, но потом говорил снова. Уже не знаю, то ли, что хотел, или уже выхватывал из прошлого новый сюжет.

В конце концов в моей голове образовалась каша из тысячи фактов. Все они были интересны, но я чувствовал, что тону в них, не в состоянии переварить такой объём новой для меня информации и логически выстроить её в определённой последовательности.

– Хватит! – вдруг сказал я и резко встал.

Вместе с Сеней мы пошли исследовать близлежащие горы, надеясь там найти остатки врат.

3

Вернулись в «дедово логово» только вечером. Конечно, ничего не нашли и порядком устали. Сенька желал быстрее поужинать и завалиться спать. А я был не прочь побеседовать со стариком ещё часик-другой. Тем более что мой новый «товарищ» был охоч на разговоры.

Наша вечерняя беседа началась с моих расспросов в отношении самого хозяина замка – Феликса Феликсовича Юсупова. Но дед Василий лишь рукой махнул.

– Я его и видел-то раза два или три! Да и то издали. Ничего сказать не могу. Помню – боялся его. Хотя никого из нас князь не обижал. Он молча ходил. Думал-думал. Глаза холодные такие… Вот эти глаза меня и страшили.

У него горе стряслось. Убили сына. Так князь ходил сам не свой. А я считал, если он посмотрит на кого своими глазами, то у человека припадок случится или помрёт, как княжий сынок. Глупый был, ерунда всякая в голову лезла…

А вот со вторым его сыном, Феликсом, я был больше знаком.

– Это хозяина звали Феликсом, – поправил я деда.

– Нет, и сын тоже был Феликс. Он же ещё Распутина убил. Но не тогда, когда я его знал, а позже. Но могу тебе сказать – этот младший Юсупов личностью был непонятной. И весёлый, и гораздый на всякие поступки, а мог задуматься и долго стоять у реки, никого не замечая. От такого не знаешь, чего ожидать в следующую минуту. Мы с ним почти одногодки были. И соперники даже…

– Соперники? – Я удивился. – Это как же вас понимать?

– Зазноба у нас с ним была… одна… понимаешь?

– Зазноба – это любовница, – уточнил я.

– Я ж говорю тебе – зазноба. Понавыдумывали – любовница, любовница… Не любовница, а зазноба.

– Это что же, – воскликнул я, – вы тягались с самим Юсуповым за право обладать женщиной?

Дед Василий громко кашлянул.

– Не говори так. С Феликсом я не тягался. Она сама его выбрала. Сгоряча, конечно. Он был видный, девки к нему так и липли. Ну и Сулима… Она тоже не устояла.

– Сулима? Это её имя?

Дед Василий молча кивнул головой.

– Так она не русская?

– Нет, из басурман.

– Татарка, что ли? – уточнил я.

– Говорила по-татарски и по-нашему, но плохо. Но Коваль утверждал, будто бы не татарка она. Из Турции приехала.

– Как интересно… Целая романтическая история.

Дед Василий стал рассказывать, как впервые увидел Сулиму, как с ней пытался заговорить, какие порой возникали казусы. Вся артель знала, что он влюблён, и нередко строители над ним посмеивались, когда Василий замирал, увидев проходящую мимо Сулиму.

У него тогда же появился соперник – Иван Коваль, которого ещё Саидом звали. Он был толмачом и специально приставленным к Сулиме человеком, чтобы та хорошо усвоила русский язык.

– Кем представленным? – не понял я.