Замороженный Мир

— У него дома. Не убивай, шойгар, подлечусь — пригожусь, я много умею, храни бог твою светлую родину! — зачастил тип. — За фалиту твою винюсь, не знали, дураки, — продолжил он.

Ни черта не понимаю, но, похоже, принял меня убийца за шпиона какого. А родителей — за «прикрытие». Впрочем, похрен.

— Как попадали к Рамилу? Что внутри, какая охрана? Говори, если хочешь жить, — ни разу не соврал я.

И зачастил ободрённый убийца на тему, что и как у полицая. Вообще — место жительства немалого чина было всеизвестное, но деталей я, как понятно, не знал.

А были они таковы: охрана есть, но в сторожке-проходной на территорию особняка. И ни разу их во время вечерних, а подчас и ночных визитов душегубы не видели.

Что, в принципе, вполне логично — тут хозяин жизни и смерти, кого ему бояться-то?

— Стучали в окно, крайнее от оранжереи. Иногда спал, — частил убийца. — В халате встречал. Оранжерея на засов затворяется, через неё выходил. Засов — раз плюнуть, ножом поддеть можно.

— Что ж не прирезали-то тогда? — хмыкнул я.

— Полицмейстера? Да нам жизни бы потом не было, это тебе, шойгар, всё можно!

— Он чародей? — уточнил я.

— Вроде бы нет, простой полицай, — ответил мне допрашиваемый.

— Угу, — кивнул я, втыкая ножик под подбородок убийце.

Так, всё это противно, но надо, да и за Лада с Клиссо частично рассчитался. Вот только вопрос, что дальше-то делать?

Рамил этот — скотина та ещё, соответственно, пусть даже этих двух не найдут — что, кстати, вполне возможно, особенно если в яму скинуть и кокса этого дурацкого нагрести — так меня он всё равно за свои фантазии будет хотеть убить. Или ещё что гадкое умыслит, да и за родителей отмстить не помешает, вне зависимости ни от чего.

То есть, в идеале, надо мне этого полицая прикончить. Причём, вроде бы — возможность есть. Теперешний труп, скорее всего, не врал — явно рассчитывал выжить, став моим подручным. А на лжи в таком раскладе я бы его поймал. И что за ложь бывает, он вполне прочувствовал.

Хм, а иные варианты у меня есть? Похоже, что и нет, да и, по уму, прибить такую скотину — просто порядочно.

Так, хорошо, рассуждал я, оттаскивая мёртвые трупы к неглубокой яме и вырезая из них пули, а то мало ли. Положим, в особняк полицая я попасть смогу. Если труп соврал — то просто не попаду и отступлю. И ничего не потеряю, как была жопа, так и будет.

Ну вот, попал я, положим, в особняк. Видимо — ночью. Стрелять точно не стоит. Прирезать, прикинул я, смотря на ножик. Ну, видимо, так. Как в спальню попаду — непонятно, возможно, на ней замок есть. Но тогда окно, первое от оранжереи справа. Встретится кто-то по дороге вряд ли, ночью всё надо делать. И вопрос «смогу ли», не стоит. Надо, если жить хочу.

Прирезать, ну и драпать домой. Подозрений ко мне, скорее всего, не будет. А если будут — проверку чародеем я пройду, проверено, спасибо Марцилу.

А самое поганое — времени нет ни хрена. Вопрос не в том, что трупы найдут — скорее всего, нет, в обозримом будущем, окинул я взглядом кучки кокса. Потом мне и не важно, в общем.

Вопрос же в том, что если не сегодня, то завтра полицай забеспокоится. И, судя по рассказанному, от меня не отстанет, то есть может и подчинённых натравить, а «закон — что дышло», мдя.

Выходит, времени ни черта нет, посетовал я. Самое забавное, если дохлый тать просто отвечал наугад. Полицай не при делах, а я — «ёбнутый псих», хмыкнул я. Хотя не верю я в такой расклад.

А значит, сегодня, а крайний срок завтра, надо вопрос с полицаем решать. И лучше всего сегодня ночью. Вот же гадство, прекрасно жизнь начинается!

Впрочем, своё праведно-обиженное злопыхание я притушил. В ничего было бы ещё хуже, факт. И в темноте не веселее.

Так, а у меня ещё встреча с Возерами, обещал заглянуть, думал я, наискось пересекая пустырь в наступающих сумерках. И вывозился я в этом антраците коксообразном, не сказать чтобы сильно, но неприятно.

Впрочем, ладно. И доеду на трамвае, не стоит выматываться раньше времени.

В трамвае погонщик на мою пусть отряхнутую, но всё же пыльную персону покосился, но возникать не стал.

А через четверть часа я уже звонил в дом Возеров, где меня, невзирая на несколько затрапезный вид, встретили объятья. Сначала Золины, со словами «Гемин, мальчик мой, я тебе так сочувствую!» — а потом Соны, молча, но просто вцепилась в меня.

Сам Возер, явно «тёплый», взирал на это с одобрением, в отличие от последнего раза, как я его видел.

— Гемин, парень, прими сочувствие, — выдал слегка заплетающимся языком он. — Как же так, с Ладом и Клиссо… Но ты учти! — воздел перст он. — С Соночкой я тебя это… благословляю, да, — важно заявил он.

— Благодарю, господин Возер, — выдал я.

— Я Зерго для тебя, по имени зови! — заявил он.

Ну, хоть имя узнал, и то хорошо, отметил я.

— Служба завтра, в шесть пополуночи, — озвучил я. — А я, если не возражаете, хотел бы побыть один. Не навестить я не мог, но…

— Понимаю, Гемин, — сочувственно покивала Залина. — Обращайся, если что, поможем.

— Поможем! — важно подтвердил Зерго.

— И я, чем могу, — почти прошептала Сона.