Заморозки

Идей у меня много. Да, я согласен, что во время партии получать стороннюю помощь нельзя. Но нельзя её получать и при откладывании, это нарушает принцип честной игры. Мои партии анализирует могучая кучка, и потому я преспокойно сплю, уверенный в высочайшей квалификации аналитиков. Карпов же как шахматист на две головы выше своих помощников, и потому, уверен, основную часть работы выполняет сам. Не спит, или спит, продолжая думать над позицией. Устаёт. Да, это мне на пользу, но, надеюсь, он согласится с моим предложением отменить доигрывание вообще. Исход партии должен решаться сразу. Пусть она длится не пять, а шесть или даже семь часов, но никаких откладываний. Чаще будут просрочки времени? Это зло меньшее, чем помощь со стороны.

И зрители будут довольны. А зрители — это душа шахмат.

И вот я готовлюсь к битве. Разминка, затем медитация. Легкая, научно обоснованная трапеза. Неспешная прогулка до Конвеншн-Центра. Лимузин едет рядом, положено. В лимузине — наши гроссмейстеры и Миколчук, что транспорт вхолостую гонять, бензин расходовать, он на Филиппинах дорогой. Перед лимузином полицейская машина, Миколчук вытребовал. А рядом с нами — помощники Миколчука в штатском. Для солидности. Или, как прокомментировал фотографию «Baguio Midland Courier» (мы же не в первый раз так идём), стерегут, чтобы Чижик не улетел на свободу.

А, действительно, какова их функция? Телохранители? Ну, тогда скорей, не моего тела, а Миколчука. Но, вероятно, правы девочки: их сюда прислали в качестве поощрения, по завершении отчитаются, что задание Родины выполнено, глядишь, и звездочка скорее прилетит.

Мне не жалко. Кстати, я рассказал Миколчуку о странном поведении «Ананда Марга» и инциденте в спортивной школе.

— Ах, как же вы неосторожно, — укорил нас Миколчук. — Ну, выставил ногу — перепрыгните, и бегите дальше.

— Видите ли, Адольф Андреевич, не все просто. Перед тем, как перепрыгнуть внезапно появившееся препятствие, человек невольно сбивается с темпа, — вмешалась Ольга.

— Даже и так, что с того?

— Когда человек сбивается с темпа, его очень легко зацепить второй ногой. Незаметно для всех. И человек падает как бы по своей вине, самостоятельно: нарушил темп и споткнулся. А уж при падении, как пишут судмедэксперты, «с высоты собственного роста», случиться может всё, что угодно. Сотрясение мозга, к примеру.

— То ли случится, то ли не случится. А вы сразу ноги ломать.

— Не ноги, Адольф Андреевич, а только одну ногу, — безмятежно сказала Пантера. — Должен же кто-то дать понять врагам, что с нами шутки плохи.

— Это можно сделать иначе!

— Делайте, Адольф Андреевич, делайте!

— Для начала — не покидайте отель, не ходите в сомнительные заведения типа этой школы, как там его… Antonio Ilustrisimo.

— Школа как школа, местная полиция претензий к ней не имеет, — ответила Лиса. — А проводить всё время взаперти — верный способ проиграть матч.

— Можно подумать, мы его выигрываем, — проворчал Миколчук, но за это «мы» девочки его простили.

— Мы заняли заранее подготовленные позиции, дающие нам стратегическое преимущество, и в соответствующий момент перейдём в решительное наступление, — казённым голосом ответила Лиса.

— Будем надеяться, будем надеяться… — ответил Миколчук.

Этот разговор был во вторник, пятнадцатого августа. С той поры то двое, то трое помощников в штатском сопровождали нас во время прогулок. Бремя свое несли они спокойно, да и отчего бы не нести, не дрова же колоть. А когда к нам присоединялись Антон и Нодирбек, мы вообще составляли небольшой отряд, и напасть на нас решился бы лишь сумасшедший.

Но ведь бывают и сумасшедшие, резонно отвечала Пантера. А что мы можем противопоставить сумасшедшему с пистолетом? Здесь, Чижик, тебе не Ливия!

Действительно, я был бы много увереннее, если бы при мне была золотая «Беретта» с полным магазином. Но, как проницательно заметила Ольга, здесь не Ливия. Здесь Филиппины. И оставалось лишь надеяться, что филиппинская служба безопасности — должна же быть такая! — бдит. После заявления Миколчука о том, что советская делегация надеется, что принимающая сторона способна обеспечить защиту на должном уровне, его заверили, что способна.

Но мы всякий раз выбираем другой маршрут. Из предосторожности, да. Слабая защита, но уж какая есть.

И вот сегодня мы идём на водопой… то бишь в Конвеншн-Центр новою тропой. Не только в попытке сбить с толку шпионов и диверсантов, но и с целью удлинить путь. Если следовать кратчайшим путём, мы дойдем за пять минут, даже если идти очень неспешно. А нужна минимум получасовая прогулка, чтобы прогреть организм, вывести его на рабочий уровень.

И вот мы идём, ориентируясь по карте, и сворачиваем в переулок, в который туристы обычно не ходят.

Зашли.

А вот выйти запросто не получилось. Нам преградила путь дюжина оборванцев. Хорошо, не дюжина, восемь человек. Тоже много.