Замполит. Проклятый путь

К зиме солдаты-срочники навсегда канули из нашей бригады. Больше мне некому было приносить письма и газеты из штаба, сопровождать на почту для получения посылок. Контрактники пользовались мобильниками, писем не писали, посылки не получали, так как хорошо зарабатывали и могли ездить в отпуск.

С октября должность командира роты стал исполнять молодой капитан Пономаренко, с которым у меня сложились хорошие отношения, когда он еще был в должности начмеда танкового батальона. Он часто заступал дежурным врачом в медроте и приносил свой ноутбук на дежурство. Именно благодаря его наставлениям я лучше освоил компьютер, подтянул навыки по набору текста, таблиц и прочих документов.

В общем, адаптация к новым условиям с трудом была пройдена. И после выговора моего начальника, полковника воспитательной службы, бывшего партийного замполита и его лекции о субординации с нижестоящими чинами прапорщиков и сержантов, мне пришлось съехать на другое съемное жилье. Жить в одиночестве, без своих уже хороших знакомых сержантов контрактной службы Алексея Зосимова и Тимура Ильдарова. Последний, впрочем, также съехал со старенького домика к своей девушке, с которой планировал жить гражданским браком, а после расписаться. Мы на троих поделили совместно приобретенную недавно аудио-видеотехнику, мне достался большой телевизор, который теперь скрашивал мой досуг по вечерам. Долг по коммунальным платежам хозяин домика пытался повесить на меня, приличную сумму за газ, так как проверяющие проникли в дом и списали показания счетчиков. И если в прошлый раз я случайно запустил их, когда ко мне приехали сослуживцы. То в этот раз, скорее всего газовиков впустила девушка Тимура. Поэтому я отверг все его претензии по коммуналке, поскольку не имел к этому отношения. В общем, я вовремя съехал на другую квартиру.

Новые полдома, где я обосновался, были также рядом с центром города. Теперь это был добротный дом с высокими потолками, капитальным фундаментом, теплой ванной комнатой. За новое жилье вместе с небольшой коммуналкой я отдавал почти треть своего жалования, вторую треть откладывал, высылая домой по почте. Оставшуюся часть я проедал и тратил на прочие нужды, но при этом экономил средства. В отличие от солдат контрактной службы, которые жили на всем готовом. За жилье не платили, питались в столовой бесплатно. Но умудрялись тратить на сигареты, выпивку и мобильную связь все свои сбережения, снимая их со сберкнижки. На руки они получали только тысячу рублей по распоряжению комбрига. «Контрабасы», так звали контрактников, часто обновляли свои мобильные телефоны, каждые три-четыре месяца, много проговаривали по роумингу, не говоря уже о саунах – излюбленных местах отдыха солдат. В общем, деньги у них разлетались за одну-две недели. И хотя они зарабатывали со слов комбрига «сумашедшие деньги», на пользу они большинству не шли. Офицеры, кроме звездочек на погонах от солдат теперь ничем не отличались ни по форме, ни по кокарде, ни по условиям службы, а денежное содержание отличалось всего на пару тысяч. Но эти излишки тратились офицерами на материальную базу. Кто-то подкупал комиссию, другие закупали бумагу, тетради, ручки и прочую канцелярию. Я не был исключением, особенно после комиссии, выявившей недостатки в моей документации. Оказалось, что у меня в ящике по воспитательной работе отсутствовала добрая половина журналов и информационный уголок для полевого выхода. Где на плащ-палатке должны были размещаться фото президента, флаг, герб с описанием, текст гимна, история нашей воинской части и прочая политинформация. Статьи расходов на материальную базу в финслужбе нашей бригады просто не было.