Замурованные. Хроники Кремлевского централа

Грабовой разительно отличался от своего телевизионного образа. Он казался невысоким, из-за сгорбленной спины, скрюченных плеч и вжатой в них головы, словно постоянно ожидавшей подзатыльника. Его нельзя было упрекнуть в полноте, но обрюзгший выпяченный живот делал Грабового похожим на беременную цыганку. Этот образ нагнетала зачуханность волшебника: сальные взъерошенные волосы, протухший душок, исходящий от неравномерно потемневших одежд, маникюр, как у коршуна, доведенный до совершенства зубами. Григорий был облачен в толстые черные спортивные штаны, покрытые густым ворсом катышков, когда-то белую толстовку с капюшоном “Nike” и большеразмерные кеды “Puma”. Его походка напоминала движения Чарли Чаплина. Только заторможенней и нелепей. Беспорядочная копна волос слегка побита проседью. Лицо и шея, вытянутые в одном направлении — перпендикулярно полу, безвольно болтались, словно выброшенный белый флаг капитуляции. Пораженческие настроения выдавали мимические морщины, нервной судорогой разъедавшие высушенное лицо. Карие глаза казались молодыми, яркими, но неглубокими и лживыми. Тонкие бескровные губы похожи на утиный клюв, а нижняя губень, подтягивая подбородок, подпирает верхнюю. Взгляд поверхностный, но неускользающий, в разговоре невесомый, однако прямой. Да и прямота эта не стержневая, а напускная, словно наспех отрепетированная на коммуникативных курсах.

Свой матрас Григорий раскатал над Андрюхой Латушкиным.

Постельное белье, разрисованное под джинсовую ткань, смердело теми же духами, что и одежда Грабового. От столь неприятной неожиданности Латушкин перекосился в лице и вопрошающе посмотрел на меня. Однако натолкнувшись на издевательскую улыбку, Андрей махнул рукой и полез в баул за дезодорантом.

Сидел Грабовой больше двух лет, начиная с апреля 2006 года. Немного продержав на Бутырке, его перевели в Лефортово, откуда месяц назад, уже после приговора суда, доставили на «шестерку».

Заварив традиционный чай, расселись за столом. Грабовой зачем-то сразу достал газетные вырезки и распечатки из Интернета, где говорилось, что он признан Трепашкиным, Алексеевой и иже с ними политзаключенным.

— Даже Лимонов и Каспаров поддержали меня и назвали политзэком, — резюмировал Григорий.

— Нашел, чем гордиться, — ухмыльнулся я.

— Григорий, а вам сколько дали? — с уважительным сарказмом вопросил Латушкин.

— Одиннадцать лет судья дала, — сокрушенно поморщился Грабовой.

— Как так? У тебя же 159-я по четвертой, она вообще до девяти, — не поверил я.

— Ну так, правильно. А дали одиннадцать. Просто беспредел какой-то, — взмахнул руками Григорий.

— И как же теперь быть?

— Я рассчитываю выйти в Мосгорсуде по отмене приговора.

— Ты сейчас серьезно? — Я взглянул на собеседника, пока еще слабо понимая, с кем разговариваю.

— Абсолютно! Я закончил факультет прикладной математики. Я чистый прикладник. Есть теории, самые различные математические, есть прецедент… Значит, Мосгор выпускает людей!

— Шутишь?

— Существует прецедент. Вышли трое, значит, может выйти и четвертый.

— И как фамилии тех, кто вышел по кассации?

— Ну, я не помню. Простые люди.

— Есть специально обученный референт в Администрации Президента, — решил расставить все точки Братчиков. — Только он может позвонить Егоровой и распорядиться, чтобы тебя отпустили по кассации.

— Так я на это и рассчитываю, — растекся улыбкой Грабовой. — А кто такая эта Егорова?

— Председатель Мосгорсуда, — вглядываясь в Грабового, медленно произнес Братчиков. — Ладно, пора на покой. Завтра в суд.

— Я, пожалуй, тоже, — зевнул Латушкин.

— Во сколько тебя забирают? — поинтересовался Григорий.

— В восемь утра.

— Так рано? — удивился Григорий.

— Мы привычные. Хорошо хоть только два раза в неделю.

Ровно в десять погасили свет. Латушкин и Братчиков разбрелись по шконкам. В мои ближайшие планы сон не входил. Меня занимал Грабовой. Вопросов к Григорию было много. Самыми животрепещущими я выделил следующие. Настоящая причина, по которой Грабового сняли с пробега. Технологии управления массовой сектой на примере партии «Другг». Выявление и развитие паранормальных способностей человека. Техника гипноза и зомбирования. Методы бесконтактной диагностики приборов и людей. Дальше шли уже мелочи: вроде «лечу от всех болезней», «снимаю порчу, венец безбрачия», практическое применение культа Вуду, заговоры на успех и деньги…

Дождавшись с соседних нар мерного храпа сокамерников, я пригласил Грабового за стол на ночной полдник. Мое предложение, подкрепленное «Сникерсом», он принял без колебаний. Преодолев соблазн стенографировать предстоящую беседу, я отложил канцелярию в сторону и разлил по кружкам жасминовую заварку.

— Крепко тебя, Григорий, по телевизору приложили, — ляпнул я для затравки. — Значит, детей Беслана воскрешал?

— Это все ложь, — спокойно отрезал Грабовой. — На суде все подтвердили, что такого не было. Ни одна мать не дала против меня показаний.

— Так, говорят, ты деньги за воскрешения собирал. Ущерб большой тебе вменяется?