Замуж не напасть

– У него хватит! – не дослушав, горячится сын. – Знала бы ты, мама, какой это человек!

– Догадываюсь, – улыбается она. – Но я не договорила… Если случится… бывают всё же случаи. Ты должен знать: я всё равно его не брошу!

– Мама! – Никита, разволновавшись, даже вскакивает и опять, сконфуженный, садится. – В общем, если тебя моё мнение интересует…

– Интересует!

– То я – за!

– Спасибо, сынок! – говорит она. – Мне очень нужна была твоя поддержка.

– Конечно, папа расстроится, – рассудительно добавляет он. – Сам виноват! Женщину надо завоёвывать, а если завоевал – из рук не выпускать!

Евгения прикусывает губу, чтобы не рассмеяться – так не сообразуются его слова с юным чистым лицом, которого ещё не касалась бритва, и наивными карими – в маму! – глазами.

В дверях палаты появляется Шурик.

– Ник, иди, тебя папа зовёт!

Никита торопится на зов. Евгения входит чуть погодя и застаёт такую картину: оба парня сидят вплотную к Толяну – Шурик на кровати, Никита рядом на стуле и влюблёнными глазами смотрят на него.

– Ты послушай, Жека, что надумали два этих чижика! Они хотят поступать в полицейскую академию!

– Никита, вроде, в медицинский институт собирался.

– Вот именно! А Шурка – в университет, на экономический.

Ребята переглядываются.

– А теперь передумали! – твёрдо говорит Никита.

– В полицию им захотелось! – недоумевает Толян. – Да разве вы знаете, сколько там сейчас взяточников, проходимцев?!

– Но кому-то же надо начинать! – упрямо набычивается Аристов-младший, и Евгении приятно сознавать, что её Толян воспитал хорошего сына. – Значит, мы будем одними из немногих, за которыми придут тысячи… Да и вам будет легче: казарменное содержание, стипендия!

– Успокоил! – фыркает Толян. – Жека, ты чего в дверях стоишь? Иди к нам, садись!

Она присаживается на уголок кровати и ловит ревнивый взгляд Шурика. Привыкай, милый, жизнь иногда преподносит сюрпризы…

– Ой, бабушка же пирожков напекла! – спохватывается Никита. – Она, знаешь, какая хитрая! Вот кому надо было в полицейские идти! Шурку расколола, он и мяукнуть не успел! "Шурик, а что любит твой папа?" Шурик человек простой: пирожки с капустой, говорит.

– Ничего я не раскололся, – не соглашается Шурик. – А то я не понял, для чего ей это! Она бы всё равно чего-нибудь испекла, а так заодно папины любимые. Пожилым людям надо идти навстречу! А я, кстати, батя, пива тебе купил. Твоего! И Славка тебе бананов передал. Он тоже хочет прийти. Спрашивает: можно?

– Господи! – стонет Толян. – Что за глупый мальчишка! Скажи, что я его очень жду! Пусть немедленно приходит!

– Да он вроде бы уже пришёл! – в дверях появляется Ярослав.

– Я думал, ты меня забыл! – укоряет Толян.

– А я думал, ты от меня отказался, – тихо говорит Ярослав.

– Быстро подойди, обними меня и попроси прощения за то, что посмел так обо мне подумать! Ты же мой старший! Разве не был я всегда рядом с тобой? Разве не люблю тебя всем сердцем?

– Правда? – несмело улыбается юноша.

– А я тебя когда-нибудь обманывал? Садись рядом с нами на кровать. Сейчас тётя Женя стол накрывать будет!

– Хочешь сказать – тумбочку?

В ход идут ещё тёплые пирожки, которые запивают пивом, заедают бананами, кузнецовскими апельсинами и конфетами, которые до сих пор без надобности лежали в пакете.

Евгении жаль только одного, что все трое юношей – не их общие с Аристовым дети…

Посетители уходят и на лице Аристова ещё некоторое время блуждает счастливая улыбка.

– Ты доволен? – спрашивает Евгения.

– Ещё бы! Я боялся, что Нина отучит мальчишек от меня.

– Что ты говоришь – отучить от отца!

– Но ведь пыталась же она отучить меня от меня самого!

– Судя по всему, ей это не удалось… Так что если сыновья в тебя…

– В меня! Даже Ярослав. Я в его годы был такой же неуверенный в себе и лопушистый.

– Не придумывай! Ты был задира и драчун. Дрался с каждым, кто смел на тебя косо взглянуть!

– Я и говорю: приходилось самоутверждаться. А ты-то откуда знаешь?

– Наводила справки… Шучу, друзья рассказывали.

– Ох, уж эти друзья, – смущается Толян.

Вскоре после ухода мальчиков появляется друг Толяна Кузнецов и больной его с места спрашивает:

– Кузя, ты не в курсе, водитель встречной машины… тот, с которым мы столкнулись, он жив?

– Умер на месте! – Александр не знает, в чём дело и потому смягчить сообщение не пытается. – Ежу понятно, ты здесь не при чём, ведь это он на твою полосу выскочил!.. Фамилию, честно говоря, я узнать не успел. Сказали только, что мент.

– Я знаю, – вырывается у Толяна.

– Откуда? Ты же был без сознания!

– Увидел… В последний момент, – он неловко шутит. – Помнишь, кто-то из старшеклассников написал в сочинении: "Перед испусканием духа ему показалось, что он видит тень своей жены!"

– Хватит об испускании духа! – хлопает в ладоши Кузнецов. – А я, кстати, пиво принёс. Твоё любимое!

Толян переглядывается с Евгенией, и они смеются.

– Ох, Жека, замучаешься утку выносить!

Проводив очередного посетителя, Евгения застаёт в палате Михалыча, который наконец добрался до своей кровати.

– Этак, Михалыч, ваш шов никогда не зарастёт, – пеняет она непоседе.