Замуж за 30 дней

— Мама?! — отпустив меня, Пол с изумлением уставился на миссис Стивенсон. — Ты что здесь делаешь?!

— Я знала! — слабо запричитала она, оттесняя меня в сторону и занимая мое место у него на груди. — Знала, что тебя угробят в этой ужасной стране…

И тоже зарыдала.

— Черт, вспомнил! — внезапно, будто его осенило, Пол ударил себя по лбу. — Я ж в стену влепился на байке! Поэтому ты прилетела, да? Я совсем плохой был?

Все окружили его, наперебой рассказывая, что произошло. Со стороны больницы к разбитой машине уже спешили люди… кто-то вызывал полицию, кто-то помогал Полу вылезти из скорой и улечься на другую, только что подвезенную больничную кушетку…

Под весь этот шум и суету я тихонько ретировалась. Подобрала с земли обороненную сумочку, прижала к груди, чтобы сердце не так сильно рвалось обратно. И пошла на негнущихся ногах прочь — туда, откуда меня привезли в черном Порше.

Я не знала, куда иду и зачем. Не знала, что буду делать, как дальше жить без него. Насчет денег не беспокоилась — раз он жив, о детях позаботится, даже если мы расстанемся.

Но я не хочу видеть его лицо, когда ему скажут…

А ему скажут — очень скоро скажут. И я даже знала, кто.

Глава 52

Пол хорошо помнил, что она была рядом. Что ему не привиделось.

Помнил, как обнимал ее — еще до того, как к нему протиснулась сквозь толпу мать.

Вера ведь первая подбежала к нему, когда, выбив дверь перевозной кушеткой, щурясь, как слепой крот, он пытался понять, куда попал, и кто все эти люди…

А потом она исчезла. Совсем.

Не сопротивляясь медперсоналу, он позволил уложить себя на носилки и увезти обратно в больницу, откуда его чуть не забрала примчавшаяся в Россию Лесли.

Все время крутил головой, надеясь, что Вера просто отстала, что ее оттеснило толпой. Вот-вот нагонит и возьмет его за руку.

Но она все не приходила. И в палате, куда его привезли, вновь обвешав датчиками, ее не было. Только сестра Кира ходила вокруг, бросая на него странные взгляды.

— Кира, ты не знаешь, где твоя сестра? — спросил он ее, наконец.

Та вздохнула, подняла глаза к потолку, будто искала там ответа на свой вопрос и нехотя промямлила.

— Она… поехала домой.

От ее короткого ответа внутри все будто выморозилось.

Поехала домой. Бросила его здесь и, не попрощавшись… да что там, толком и слова ему не сказав, поехала домой? Серьезно?

Что-то здесь не так. И он докопается, что именно.

Потребовал дать ему телефон, набрал Верин номер.

Не отвечает.

К этому моменту он окончательно решил, что успеет еще на больничных кроватях поваляться и подозвал Волкова, который все время крутился вокруг да около.

— Найди мне что надеть и подгони машину к центральному входу.

Не задавая лишних вопросов, Волков кивнул.

По дороге на выход, Пол сделал для себя удивительное открытие — оказывается, русские врачи при попытке пациента покинуть их почтенное заведение начинают в буквальном смысле сходить с ума. Смешные — в Америке бы плясали от радости, избавляясь от очередного лежачего тела, а здесь наоборот — чуть ни под ноги ему кидаются, чтобы не смел уходить до того, как сделают все-все-все анализы и убедятся, что он не грохнется замертво сразу же за порогом больницы. Еле отбился, ругаясь и вырывая руки из цепких объятий медсестер.

Уже по дороге в гостиницу пришла в голову мысль, что под «домой» Кира вероятно имела в виду свой старый дом, а не его номер в гостинице. Может, Вера решила съездить на свою старую квартиру за вещами или душ принять? Чуть не вернулся в больницу, испугавшись, что разминется с ней.

На телефон Вера упорно не отвечала. В квартире, сколько он ни тарабанил в дверь, тоже никого не оказалось.

Где же ее носит? Пол начал паниковать. Может ее, не дай Бог, похитила эта сумасшедшая риэлторша? Вряд ли, конечно. По последним сведениям, совершенно деморализованная Валерия улетела лечить нервы в Патайю.

Он отошел от двери, вытащил помятую пачку Мальборо, прикурил.

Что-то произошло. Что-то явно пошло не так между тем моментом, когда он потерял сознание и его сегодняшним пробуждением — помимо больницы и его комы.

Зазвонил телефон.

— Сынок, куда ты уехал? — заверещала в ухо мать. — Я уже вся на нервах, пожалей мое старое, больное сердце. И так оно чуть не разорвалось, когда эта дрянь чуть не увезла тебя…

Пол вдруг почувствовал слабость в коленях — пришлось прислониться о грязную, плохо выбеленную стену подъезда.

— Лесли? Лесли хотела меня увезти?

Он прямо увидел, как матушка возмущенно закивала, затрясла своими седыми, накрученными кудряшками.

— Я не успела рассказать тебе, сынок. Твоя бывшая поспела раньше меня и чуть ни забрала тебя с собой в Америку. Уж не знаю, что заставило ее передумать… Там был такой дурдом, и этот… кэгэбешник со своим пистолетом… Боже, как он меня напугал!

Невнятная, битая картина начала потихоньку формироваться у него в голове.

Вера как-то связана с тем, что Лесли вдруг передумала его увозить. Как-то запугала бывшую? Вряд ли, эту не запугаешь. Надавила? Договорилась? Но о чем?

И где она сама, черт возьми?

В досаде он выбросил сигарету под ноги и растер бычок ботинком.