Замуж за байкера

— Я понимаю, миссис Дениэлс. Может, он говорил об этом с кем-то еще?

Голос треснул с самым маленьким разочарованием в первый раз. Келли не могла винить его, ни у кого не было бесконечного терпения. Она почувствовала, что поникла еще больше.

— Мне жаль, я…

 Беверли дотронулась до ее плеча. Келли обхватила ее пальцы.

— Милая, — сказала Беверли мягко, — почему бы тебе не отдохнуть? Мы можем выяснить все и перезвонить ему. Тебе не обязательно делать это прямо сейчас.

Голос на другом конце телефона, должно быть, услышал Беверли. Он предложил перезвонить ей, как только они узнают все. Келли отложила телефон и закрыла лицо рукам:

— Я ужасная дочь.

— Сладенькая, нет.

Беверли взяла руки Келли в свои, убирая их от ее лица. Келли обнаружила, что смотрит в безупречное лицо Бев. Она сделала глубокий вдох и покачала головой:

— Я ничего не знаю о своем отце.

Беверли крепче сжала руки.

Келли покачала головой и плюхнулась на диван. Цезарь вскочил и побежал ей навстречу. Беверли отпустила руку, чтобы Келли погладила собаку.

— Окей, — Беверли встала, — я собираюсь налить нам вина.

— Употребление алкоголя в депрессии ведет к алкоголизму.

— И? — спросила Беверли, проходя на кухню. — Я знаю фантастических алкоголиков.

Келли рассмеялась, не зная почему. Это был сухой смех. Больше измученный. Она услышала, как Беверли шелестела в кухонных ящиках, а через пару минут появилась бутылка.

Бев передала Келли стакан, а сама села в кресло.

— Так, в чем проблема? — спросила она, делая глоток вина.

— Я не знаю своего отца. Вот я здесь, должна решить все эти вещи, и я не знаю, что сделает его счастливым.

Беверли сделала еще один глоток и откинулась назад:

— Хорошо, я собираюсь задать тебе вопрос, и мне нужно, чтобы ты была очень честна со мной. Ты можешь это сделать?

— Могу.

— Хорошо. Выпей. Скажи: ты хочешь сладкую ложь или горькую правду?

Келли подумала об этом, пока горько-сладкий вкус вина тек по ее языку прямо в желудок:

— Прямо сейчас? Горькую правду.

— Хорошо, — Беверли отставила свой стакан и сложила пальцы на коленях. — Горькая правда в том, что твой папа мертв. Его не заботит то, что ты делаешь сейчас. Ты могла бы бросить его в мусорный контейнер, и это не имело бы для него никакого значения. Горько, но правдиво.

Келли решила сделать еще один глоток:

— Хорошо.

— Теперь похороны, вся эта пышность и обстоятельства и все такое, это все для людей, которые на данный момент живы, которых заботит то, что происходит. Это для того, чтобы они могли собраться вместе, праздновать и плакать. Поэтому тебе не нужно спрашивать себя, чего хочет твой папа, а чего хочешь ты. Ты хочешь, чтобы он был в большой красивой коробке в земле или хочешь развеять его пепел?

Келли подумала об этом:

— Я думаю, что бессмысленно класть тело в землю. Мы начали делать это, потому что считали, что призрак может вернуться и использовать тело. Существует доказательство того, что неандертальцы клали инструменты и мясо с мертвыми телами...

— Ну вот. Ты не хочешь этого.

 Келли медленно кивнула:

— Да, думаю, что нет. Но не только я должна принимать это решение. Я имею в виду, что я имею наименьшее право принимать любые из этих решений. Черт, Юлий был гораздо ближе ему, чем я.

Беверли подняла брови:

— Тебя злит это?

Келли вздохнула, посмотрев на темное вино, кружащееся внутри ее бокала. Она решила, что хочет второй. Она встала, и Цезарь последовал за ней на кухню, пока она наливала:

— Может, немного. Я имею в виду, это мой отец. Мы не были близки, но он единственная семья, которая у меня была. Мама ушла. Мне нравится винить его в этом, но это она не взяла меня с собой, не так ли?

 — Нет, — согласилась Беверли из гостиной, — не взяла.

— Я ненавижу ее за это. В смысле, у нас с отцом были проблемы. Мне никогда не нравилось то, чем он зарабатывал на жизнь или как он вообще жил, но он никогда не покидал меня.

 — Он гордился тобой, — сказала Беверли, когда Келли вернулась на диван. — Говорил об этом все время.

— Серьезно?

— О да. Он носил с собой фотографию с твоего выпускного. Он вытаскивал ее, когда только представлялась возможность. Он буквально сиял, говоря: «Это моя девочка! Она в колледже, будет ветеринаром. Нужно больше мозгов, чтобы быть ветеринаром, чем врачом, животные не могут сказать вам, где у них болит».

Келли поняла, что улыбается:

— Он не ошибается. Подожди... был... он не ошибался.

Внезапно ее улыбка исчезла. Тот факт, что он умер, действительно умер, ударил по ней словно камнем. Это было не просто разочарование в принятии решения и неопределенность в будущем. Он умер, и это факт, и с этим ничего не сделаешь.

— Папочка умер, — захныкала она, и огромные слезы покатились по ее щекам. Открылась дверь, и вошел Юлий.

— Черт, Беверли, что ты сделала? — он пересек гостиную и остановился возле Келли. — Что случилось?

— Не знаю, — сказала Беверли с горечью. — Может, ее отец умер, и она не может с этим справиться?

Юлий посмотрел в сторону Беверли, и та скрестила руки на груди.