Замуж за бандита. Ты пожалеешь

Арсанов хорошо постарался… Настолько, что вместо одного, у них будет два маленьких счастья. Роды через неделю назначены. Бедная Влада… Живот как три моих. Там явно два Алёши Поповича растут.

— Ну как сказать… — шепчу.

— Да, — отвечает за меня Арсанов. Жук навозный. — И…

Я хочу развернуться и ударить его. Что и делаю!

Замахиваюсь сумкой, но замечаю, как Арчи хватается за ребро.

И я тут же кидаю сумку на пол, опуская ладонь на его плечо и придерживая.

— Больно было? Врача позвать? Может тебе?…

— Нет-нет, — хрипит. — Кажется у меня недостаток секса и минета… Почти восемь месяцев воздержания и одного кулака знаешь ли… Маловато.

Я всё же даю ему подзатыльник.

— Я тут волнуюсь, А он шутит… — проговариваю. — Всё, хорош.

Я взмахиваю волосами и хочу уйти, но тут же меня ловят ловкие руки.

И я не сразу понимаю, что Арсанов вскочил с койки и стоит, обнимает меня.

— Кошка драная, — обзывается. — Стоять. Пациенту любви не хватает, а ты его так избиваешь.

— А всё, малыш, — повторяю. — А надо было раньше!

Но я не вырываюсь.

Ни сейчас.

Ни через десять минут.

И даже ни через неделю…

Глава 37

Спустя две недели

— Пойдём отсюда, — я тяну Арчи за руку и всё ещё не могу отойти от шока.

— Почему? — он даже с места не шевелится. Хватает меня за ладонь и не даёт уйти.

— Ты цены видел?

Во мне просыпается скряга прямо перед родами.

— Нет, мы ни за что не купим коляску за сто тысяч. И эти ползунки по две тысячи тоже!

Он аккуратно дёргает меня за руку, обвивает несуществующую талию тёплой ладонью и чётко проговаривает консультанту в детском магазине:

— Нам десять пар ползунков. Вон тех, да. И коляску. Давайте две. Будет менять.

— Ну не-е-ет, — пытаюсь его остановить. — Прекрати столько денег тратить!

— Женщина, перестань, — терпеливо произносит Арчи. Пока что. Видела разочек я его срыв. Я устроила ему истерику за то, что он купил мне не тот йогурт. Я хотела клубничный, а он купил с вишней. Я не люблю вишню. Ненавижу!!!

А он… В итоге молча выслушал. А потом ушёл в спальню. Что-то там крушил, бил, а потом тихонько вышел из комнаты с улыбкой до ушей. Сходил в магазин, купил клубничный. А я уже перехотела.

Он опять взбесился.

Проорался на балконе, вернулся.

Пришлось сделать ему минет. Хорошенький, с огоньком. И с грудью поиграться. А та чувствительная, вообще жуть. Я чуть не кончила раза три от одних только его манипуляций. Извращенец! У него как крышу сорвало после стольких месяцев воздержания.

— Ладно-ладно, — я сдаюсь. Ну, в конце концов, когда твой муж бизнесмен, можно себе позволить, да? На детях экономить нельзя! — Тогда давай ещё купим бутылочек. И эклеры.

Я радостно слегка прыгаю вокруг него и хлопаю в ладоши.

— Эклеры тоже дочери? — выгибает бровь. Уголки губ слегка дёргаются вверх.

— Да-да-да, — агрессивно киваю головой. — Сказала пока пять эклеров я не съем — разговаривать с тобой не будет.

Мы всё же с Арсановым не вытерпели и сходили на УЗИ. И радовались как безумные, когда узнали, что девочка будет. Лика вообще с ума сошла — начала учиться на куклах заплетать косички. Для сестрёнки.

— Ещё что-то? — Арчи оплачивает товар, пока Емеля, заваленный пакетами берёт две коляски, в которые и скидывает весь груз. А потом везёт на выход. — Или к эклерам ещё и томатный сок, чтобы запить?

Он морщится.

— Да-да-да, — воодушевлённо киваю снова. — А потом с парашюта прыгать!

Ой.

Нет, нельзя. Но хочется. Но нельзя.

И сейчас Арчи прожигает меня таким взглядом, что я чуть не плавлюсь под ним. Злится ужасно. Вообще за наши жизни переживает так, что я потом сама за неё боюсь.

— Я передумала, — подаюсь вперёд и нежно целую его в губки.

Капец я любвеобильная стала в последнее время.

Две недели назад вон вообще к себе его не подпускала. Во-обще! И спали мы в комнатах раздельных. Не из-за того что Арчи бесит, нет. Во время секса боялась ребёнку больно сделать.

Пока я не сорвалась. Первая. Чёрт, я проиграла. Думала Арсанов не выдержит и придёт. В итоге… Проиграла я.

Либидо как поднялось! Гормоны как заиграли!

Как я поскакала в его комнату! А дальше… Уф, как вспомню — в трусиках мокро.

А потом всё. Не давала ему ничего. На голодном пайке держу. Роды же скоро. А вот сейчас… Прямо хочется. Его порадовать.

Я жуть как обожаю за его лицом в момент кульминации смотреть. Я потом как под наркотой хожу.

Нет, всё же, я с нетерпением жду, когда эта беременность кончится.

Такое ощущение, что становлюсь одержимой этим мужчиной. Пора завязывать! Вылезай, солнышко!

— А теперь домой, — улыбаюсь. — Приготовлю что-нибудь тебе вкусненькое.

— Вкусненькое для меня только ты, — обнимает со спины. Наклоняется и в висок меня целует. — Но ты…

— Ой, всё, мужчина, пошли, пока я не передумала, — фыркаю. Вот опять своим поведением совращает меня!

Улыбаюсь, вырываюсь из его хватки и быстрее, насколько позволяет мне живот, бегу за эклерами.

Эпилог

Спустя несколько лет