Замуж за бандита. Ты пожалеешь

Родная рука закрывает мой рот, а я не знаю, куда деть эти крики, вырывающиеся из горла. Но нам нельзя. Дети услышат. И если Слава ещё ничего не понимает, то Лика… Явно спросит, что за удары доносятся из нашей комнаты. И почему сестрёнка так кричит.

А без криков не могу.

Такое ощущение, что Арчи трахает с каждым разом всё лучше и лучше. Хотя некуда. Я и так трясусь в оргазмах с небольшими перерывами. И стоны каждый раз громче. Оргазм словно сильнее.

И вот снова я без сил на дрожащих руках падаю на постель и кусаю Арчи за руку, лишь бы не выпустить крик удовольствия, когда он вгоняет в меня свою плоть. Одними мощными толчками, тараня так, что я забываю собственное имя.

Сокрушаюсь в разрядке и вижу перед глазами долбанные звёздочки.

Тяжело дышу и наконец, чувствую, как Арсанов останавливается и убирает руку с моего рта.

— Ну, сегодня лучше, — проговаривает. — Не так слышно.

Как же тяжело быть родителями двумя деток, которые слишком любопытные!

Особенно Мирослава. Как ходить научилась — везде любопытный носик суёт. А Лика… Ну, у той возраст такой.

— Ещё несколько тренировок и как тихони будем, — хвалит меня и по попе ладошкой бьёт.

— Не хочу быть тихоней, — хнычу.

— Ну, прости. Но тут либо всё, либо ничего. У тебя не кричать, а просто стонать не получается. Нас в другом конце дома слышно!

Я стыдливо краснею.

Ну да, я ору так, будто меня режут.

— На себя бы глянул, — цежу. — От твоего рычания дом трясётся.

— Ты стрелки не переводи.

Уф!

Невыносимый!

Встаю с кровати, хочу убежать, но меня только перехватывают за талию и опрокидывают на спину.

Моя любимая туша нависает сверху, целует меня в щёку. Я от щекотки хихикаю и прижимаюсь к нему горячим и мокрым телом. Вдыхаю наш запах и опять возбуждаюсь. А у меня и так между ног так мокро, что хоть тряпкой выжимай.

— Нам собираться надо, — урчу ему в губы. Трусь носиком о его, и слегка задабриваю.

Он вздыхает.

— Не могу. Пока ты такая ласковая.

Я снова беззлобно хихикаю.

— Тогда нам придётся лежать ещё очень долго. У меня приступы любви.

Я кусаю его за губу, обвиваю торс ножками.

— Ещё разочек хочу, — говорю, посасывая его губу.

— Пф, — он фыркает и одним резким движением входит так, что я запрокидываю голову назад и всё же не сдерживаюсь и выпускаю гребанный протяжный стон.

За что и получаю заглушающий поцелуй в мои губы.

А я отстраняюсь. Пытаюсь не кричать как порно-актриса из фильмов.

И пока он грубо, до помутнения, вбивается в меня, я держу его за плечи и пытаюсь напомнить ему, что у нас дела.

Чёрт!

Как же хочется всё послать и просто полежать! Вот так! Пока дети спят, а мы можем насладиться друг другом.

Да, у нас достаточно времени, но мы как кролики! И поговорить успеваем за этим делом и покушать…

Ох, мне кажется, у меня до сих пор между ног от сливок всё липкое. Этот извращенец решил прикольнуться.

А как он мёд с сосков убирал…

Безумство какое-то!

— Нам скоро… — я резко останавливаюсь, зажмуриваюсь, когда тяга внизу живота становится невозможной. Он слегка останавливается, даёт мне передышку. — К Владе. В кафе.

— Может ну их? Мы с ними уже виделись на неделе.

Арчи опускается вниз поцелуями по шее. Останавливается у розовой груди и снова кусает излюбленный сосок.

— У нас занятия поинтереснее. Согласись.

— Согласна, — возбуждённо выдыхаю. — Но у наших крестников день рождения, между прочим. Хочешь или нет, но нам надо ехать. Ты подарки купил?

— Купил, — делает в меня резкий толчок.

Вбивается так, словно если мы сейчас не кончим — планета сдохнет.

Но нет. Просто мы ненасытные.

И пока мы можем — наслаждаемся. Ведь планируем ещё одну маленькую булочку. Мальчика.

И Арсанов пока что делает себе запас из грубого секса, от которого мы тащимся с ним вдвоём.

Настолько, что я не выдерживаю и минуты его движений во мне. Обхватываю шею Арчи руками, прижимаюсь и впиваюсь в его рот поцелуем, выпуская в него свой стон удовольствия.

Меня трясёт так, словно ударили электрошоком.

Но Арсанов не даёт насладиться своими объятиями и отстраняется.

Обхватывает свой член двумя пальцами и с глухим стоном извергается мне на живот.

И я смеюсь.

— У тебя остался месяц, — хихикаю отсчитывая дни.

И у меня тоже.

— А потом… Будем делать сынишку.

Мне же делать нечего. Надо больше детей. Всё равно дома скучно.

— Будем, — кивает. — А пока… буду любить тебя днём и ночью.

Наклоняется и жарко целует.

— Па-па, — за дверью внезапно слышится голос Мирославы и мы с Арчи подпрыгиваем так, словно нас реально застукали голыми. А мы закрываемся.

А сейчас подпрыгиваем, хватаем одежду с пола.

— Ку-шать!

— Иду, солнышко! — кричу и пихаю Арчи в бок. И уже шёпотом добавляю: — Вот тебя всегда приспичит перед тем как мне детей кормить.

— Они спали, — хватает меня за талию.

А я вырываюсь.

Получаю звонкий удар по попе. За непослушание. И в ответ получает злой рык.

— Всё. Ты наказан.

— Кто кого ещё накажет, — самодовольно усмехается.

А я игнорирую его. Из комнаты выпрыгиваю. Беру Мирославу за ручку и веду на кухню под странные вопросы. Нам уже три годика.

Именно столько лет мы уже живём вместе. Терпим, любим и трахаем друг другу мозги.