Замуж за императора. Дневники жены Александра III

Ольга застала меня за кофе и сообщила, что они едут в пятницу. Идея сумасбродная, но с этим упрямцем [Куликовским Н. А.] ничего нельзя поделать. Бед[няжка] Ольга находится меж двух огней, так что грешно с ней говорить об этом. Я уж было собралась пойти к ним, но все же решила не ходить, все равно разговорами ничему не поможешь. В 10 ½ часа вместе с Ксенией приехала Софи Ф[ерзен]. Была очень мила, наверное, по моему виду догадалась, что я убита горем, сочувствовала. К завт[раку] была Соня Д[ен], такая участливая и трогательная. Потом приехала Ольга, чтобы отвезти ее обратно вместе с доктором Ст. Ст. [возможно, сокращение имени Степана Степановича]. Затем появился Малама. Он ассистирует доктору Мерьямсону, который приехал только в 4 часа пополудни. Малама показал мне новый пасьянс. Грустный, беспросветный день, хотя на улице вовсю светило солнце. Шателены навестили меня в 6 часов вечера.

27 декабря. Четверг.

Чувствую, что я больше возмущена, чем подавлена предстоящей тяжелой разлукой. Каким же надо быть жестоким, чтобы причинить мне страшную боль. Ольга и Ксения были к завтраку, я даже не могла говорить – такой несчастной себя ощущала. Да и к тому же еще от всего этого постоянно болит голова. Милый малыш Тихон с нежно-розовыми щечками навестил меня после завтрака. Чай у меня пила Лоло, которая среди прочего рассказывала о своем визите к не[счастным] Пантелеевым, и муж [Пантелеев] передал мне через нее, что они получили достоверные сведения об убийстве их любимого сына [Пантелеев Андрей Андреевич]! Бедные родители, не могу даже описать, как я им сочувствую! Огорчаюсь несчастьями других и не решаюсь думать о своих собственных. Обедала у меня Зина.

28 декабря. Пятница.

Слава Богу, судоходное сообщение прервано, так что уехать они не могут, но и ожидание – тоже пытка. Как всегда, были дочери. Погода замечательная, и мне захотелось прогуляться. Мы с Ксенией выехали в закрытом экипаже к тому месту, где начинается дорога на Ай-Тодор. Вышли, чтобы погреться на солнышке. Погода изумительная, будто весна наступила – истинное наслаждение для меня, тем более что я столько недель просидела взаперти в своей комнате. К[сения] и О[льга] завт[ракали] у меня, после чего остаток дня я провела в одиночестве, писала бед[няжке] г-же Пантелеевой. Ни о чем другом думать не могу, кроме как об их тяжком горе! К чаю и обеду была Зина. Потом я с удовольствием приняла ванну.

29 декабря. Суббота.